San Francisco || REAL-LIFE || NC-21

TEST

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » TEST » Игры Грейс » demons coming after me


demons coming after me

Сообщений 1 страница 19 из 19

1

Код:
<!--HTML--><style type="text/css">
.pheromones { width: 400px; height: 600px; opacity: 0; transition-duration: .6s; -webkit-transition-duration: .6s; -moz-transition-duration: .6s; -ms-transition-duration: .6s; -o-transition-duration: .6s; }
.pheromones:hover { width: 400px; height: 600px; opacity: .9; }
.pheromoness::-webkit-scrollbar { width: 5px; height: 5px; }
.pheromoness::-webkit-scrollbar-track { background-color: #5e4359; }
.pheromoness::-webkit-scrollbar-thumb { background-color: #beacbb; }
</style>

<center><div style="width: 400px; font-family: arial, sans-serif; font-size: 72px; text-transform: uppercase; text-align: center; color: #5e4359; line-height: 100%; letter-spacing: -10px;">flashback</div>
<center><div style="width: 400px; background-color: #5e4359; color: #fff; font-size: 7px; text-align: center; padding-top: 5px; padding-bottom: 5px; line-height: 100%; margin-top: -45px; text-transform: uppercase; letter-spacing: 4px; word-spacing: 2px; font-family: arial, sans-serif;">Demons coming after me</div>
<div style="height: 20px;"></div><div style="width: 400px; height: 600px; background-image: url(https://i.ibb.co/hXTHWs8/EG.png); border-right: 25px solid #5e4359; border-left: 25px solid #5e4359;"><div class="pheromones"><div style="height: 10px;"></div><div style="width: 358px; height: 108px; border: 1px solid #b6a6b7; padding: 10px;"><div style="width: 338px; height: 88px; padding: 10px; background-color: #5e4359; font-family: arial, sans-serif; font-size: 10px; text-align: Arial Black; line-height: 100%; color: #b6a6b7;"><div style="width: 333px; height: 88px; padding-right: 5px; overflow: auto; line-height: 100%;" class="pheromoness"> 

<center>Edward Pollard & Grace Magnussen<br>
15|03|2021<br>
Кабинет Грейс Магнуссен </center><br><br>
Привет от демонов с удостоверениями...
</div></div></div></div></div>

0

2

"Мне есть к кому возвращаться." (с) Поллард

В стопке, сложенной под линейку около рабочего ноутбука, ровно двадцать восемь тонких белоснежных листов. Месяц жизни на датированных клочках бумаги - ровный, идеальный месяц, филигранно испорченный одними лишь пометками, оставленными чёрной шариковой ручкой возле жирных цифр каждых прожитых суток.

Нижний лист - пятнадцатое февраля - с аккуратно выведенным на нём крупным острым почерком кратким и одновременно всеобъемлющим в своей значимости вопросом "Почему я?". Ниже - два столбца слов, обрамляющие на полях напечатанную в центре листа информацию о важных событиях, приходящихся на сорок шестой день григорианского календаря: День памяти активистки Сьюзен Энтони, празднуемый в Соединённых Штатах, окружён пометками "секс" и "безалаберность"; День освобождения в Афганистане находится в тисках слов "эмоциональность" и "скандальность"; День памяти нескольких почивших верующих, чтимый в католицизме, закован в кандалы "доверие" и "слабость". На оборотной стороне - обрывки хаотичных мыслей, следующие из предвзятых достоинств и недостатков, вычлененных без комментариев из общего образа, словно органы из бездыханного тела, по отдельности выставленные на продажу за цену "по договорённости". Кратко и по существу.

Эпиграф к шестнадцатому февраля - написанный всё тем же ровным почерком очередной вопрос: "Что я чувствую?", таящий под собой на полях символы "серпа", оставленные в перерывах между сеансами психотерапии, назначенными после полудня небольшому списку творческих личностей. Художник-экспрессионист, редактор свадебной колонки в именитом журнале, студентка с филологического факультета - после каждого пациента оставлен вопросительный знак, и только перед появлением фотографа на чистой стороне листа возникают первые заметки честных отголосков души, сменяющиеся полноценными фразами, мельчающими в своём размере ближе к краю, обрывающиеся на десятках невысказанных слов после ухода мужчины, смотрящего на мир через объектив фотокамеры.

Семнадцатое февраля... Восемнадцатое... Девятнадцатое...

К двадцатому числу на листах так и не появляются утвердительные предложения - сплошь одни вопросы. Друг за другом. Главные и вытекающие из них - занимающие больше места, чем отданные под эпитафию к каждому ушедшему дню. Вопросы к себе, вопросы к призрачному мужчине, к родителям, к необъятной Вселенной и даже к молчаливому Богу. Вопросы, на которые никто не даёт ответов - сколько об этом не пиши. Немые вопросы. Бездушные, но от всей беспокойной души.

Под двадцать первым февраля вместо краткого эпиграфа впервые появляется написанное вялой рукой туманное изречение: "Листы календаря - надгробья дней моего одиночества." Оно вытаскивает воспоминания о мгновениях, случившихся десятками лет назад, произошедших несколькими годами ранее, возникших всего за пару месяцев до этой даты и даже те, которым отроду чуть больше недели. Для каждого из них на обратной стороне листа отведено своё сумбурно взятое из головы слово, собирающее в себе миллионы оттенков испытанных при тех событиях эмоций: "надежда", "жалость", "понимание", "боль", "ожидание", "ярость", "страх", "страсть", "тоска"... Порой достаточно всего одного слова, чтобы вернуть память к снедавшим сердце десятилетиям надежды на любовь; к бесцветным годам, отравленным прогорклой жалостью к себе; к молниеносно пролетевшей искре золотистого счастья от внимающего взгляда светлых глаз; к подобной вечности душащей боли обездвиживающего предательства, сорвавшегося с бесцветных губ; к переполнявшему душу нетерпением медленно тянувшемуся ожиданию ошеломительного успеха; к выжигавшим подобным кислоте, едким минутам страха за свою жизнь; к в мгновение ока нахлынувшей ярости от обманутого предвкушения у закрывшихся дверей лифта; к испепелявшим дням бушевавшей страсти в мёртвом городе-призраке посреди песков Соноры; к бесчисленным часам чёрной тоски по мужчине, незаметно завладевшему всеми мыслями... Одно единственное слово...

Двадцать второе февраля - последний день, когда записи на листе появляются согласно напечатанной на нём дате. Под двумя одинаковыми цифрами вычерчено резкими, дрожащими линиями всего одного имя... "Дерек", завершённое неровным рисунком двух перечёркнутых полос. Двадцать второго февраля на всех углах Финикса и каналах СМИ по всему миру бушевала новость о внезапной кончине Дерека Колмана - магната в сфере недвижимости, занимавшего высокое положение в своей нише не только в пределах Соединённых Штатов, но и за её границами, в Европе, где с каждым годом бизнес дальновидного предпринимателя набирал фантастические обороты, вызывавшие пристальный интерес у разных слоёв общества. Его имя не сходит с уст журналистов и телеведущих с особой страстью ещё с декабря прошлого года, когда пикантная новость о начавшемся бракоразводном процессе, учинённом миссис Колман, придалась огласке с заманчивым для любителей покопаться в чужом грязном белье, не обсуждаемым только ленивыми волнительным комментарием "причинами начала бракоразводного процесса указаны миссис Колман постоянные измены её супруга". Неделей позже в пылу громкого скандала, "перемытого" во всевозможных ток-шоу длинными языками знатоков жизни, должна была транслироваться по всем каналам средств массовой информации далеко не в первый раз при сходных событиях фотография виновницы этого инцидента - темноволосой женщины с глубоким оттенком английских лесов в надменном, испытывающем взгляде, известной под именем Грейс Эйприл Магнуссен. Одна неделя ожидания, после которой новой волной открывшихся фактов на мир нахлынула бы власть её имени, возвышая его до небес... если бы на её пути не возник адвокат Райан Шоу.

С двадцать третьего февраля ритм заполнения листков календаря, аккуратно оторванных по выбитой на них пунктирной линии, замедляется до недельного перерыва. Утром вторника, по обыкновению отданного сеансам с творческими клиентами, назначенными после полудня, в кабинете частного клинического психолога появляются представители Бюро, бросающие его владелице после отшлифованного жеста представления удостоверений бесцветные фразы по правилу Миранды, сопутствующие предъявлению подписанного прокурором штата ордера на арест: "Вы арестованы по подозрению в убийстве. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Если вы не гражданин США, вы можете связаться с консулом своей страны, прежде чем отвечать на любые вопросы. Вы понимаете свои права?". Заключённую в наручники, ещё до того, как лист этого дня был вырван из альманаха февраля, освобождая место для нового, со следующей датой, безмолвную Грейс выводят из кабинета представители властей и под вспышки фотокамер и громкие крики журналистов, обступающих вход в многоэтажное офисное здание, сажают в чёрный массивный автомобиль, увозящий подозреваемую на допрос. Спустя два месяца, столь долго ожидавшая своего часа великой славы из-за договорённости с адвокатом мистера Колмана, фотография мисс Магнуссен появляется на всех каналах СМИ рядом с фотографией Дерека Колмана, но только в совершенной неожидаемой женщиной рубрике криминальных новостей.

Лист с датой двадцать четвёртое февраля всё также покоится под цифрами предыдущего дня в закрытом, пустом кабинете на шестнадцатом этаже. Ассистирующая клиническому психологу девушка по имени Лесли с раннего утра отвечает на вопросы агентов ФБР о её начальнице в соседствующей комнате с той, в которой Грейс допрашивают в присутствии её адвоката расследующие убийство Дерека Колмана федералы - специальные агенты Майкл Шелтон и Алистер Грейвз:

- Вы убили мистера Колмана?
- Мисс Магнуссен, не говорите ни слова.
- Я не убивала его.
- Мисс Магнуссен!
- Вы точно не хотите сделать чистосердечное признание? Это поможет вам в суде получить смягчение приговора.

Двадцать пятое февраля, чей лист на календаре скрыт под листами двух не оторванных дней в пустующем кабинете под номером сто семнадцать, в памяти Грейс полностью повторяет собой предыдущие сутки.

- Не надумали сознаться, мисс Магнуссен? - спрашивает специальный агент Шелтон, бросая на стол папку с делом об убийстве Дерека Колмана.
- Мне не в чем сознаваться.
- Против вас достаточно улик, мисс Магнуссен, чтобы упечь вас за решётку на ближайшие лет двадцать.
- Косвенных улик, - лощёный адвокат, вызывающий острое внутреннее недовольство у обвинителей своим резким тоном, обрывает мужчину с сединой на висках, прибавляя к своим словам учтивое "специальный агент Грейвз", - у вас нет ни орудия убийства мистера Колмана, ни мотива для его убийства у моей клиентки.
- Орудие - дело времени, - прицокивая языком, с усмешкой замечает агент Шелтон. - А отпечатки мисс Магнуссен в корпоративной квартире жертвы вызывают очень много вопросов. Ещё и отсутствие алиби на момент убийства...
- Вы ведь были любовниками - не так ли, мисс Магнуссен? - Алистер Грейвз достаёт из папки с делом Колмана протокол допроса миссис Колман и поднимает его в руке над столом. - Или это вы тоже станете отрицать?
- Да, мы были любовниками, - кратко кивая головой, Грейс смотрит в глаза специальному агенту с сединой на висках.
- Вот вам и мотив, - буравя взглядом адвоката с тяжёлым парфюмом, до тошноты доводящим его клиентку, Шелтон разводит руками. - Два месяца назад супруга жертвы подала на развод...
- Из-за мисс Магнуссен, об интимных отношениях мужа с которой "совершенно неожиданно" узнала миссис Колман, - добавляет Грейвз с нескрываемой издёвкой. - Но позже супруги уладили свои проблемы и бракоразводный процесс был остановлен.
- Я не стремилась занять место его жены. Наши отношения с мистером Колманом вполне устраивали нас обоих.
- Не стремились занять место его жены, - повторяет интонацию Грейс в грубоватом тоне специальный агент Шелтон. - Мисс Магнуссен, у вас был роман с баснословно богатым магнатом, женатым магнатом, чем вы нарушили не только общественные моральные принципы, но и профессиональные этические нормы, как его психолог. Неужели вы надеетесь, что кто-то поверит в то, что вы не хотели стать миссис Колман?
- Вы давите на мою клиентку, специальный агент Шелтон.
- Мы излагаем факты, - отвечает Грейвз, не сводя пристальный взгляд с подозреваемой.

Двадцать шестое февраля.

- Вы убили мистера Колмана?
- Я не убивала его.

Двадцать седьмое февраля... Двадцать восьмое февраля... Камера в следственном изоляторе, в стенах которой не различимо ни время, ни сменяющиеся даты на листках календаря. Отвратительная еда, безвкусный кофе, доводящие до исступления крики о невиновности из соседних камер и летящие в ответ угрозы надсмотрщиков.

Первое марта. Февраль остаётся позади, омрачённый событиями последней недели. В комнату для допросов Грейс приводят сразу же по утру, где её уже ждут специальные агенты Шелтон и Грейвз.

- Где мой адвокат?
- Мисс Магнуссен, садитесь, - усмиряет резкое вопрошание женщины Алистер Грейвз, приглаживая рукой волосы на седых висках.
- По вашему делу появилась новая информация.
- Слушаю вас, - занимая отведённое ей место, женщина кладёт заключённые в наручники руки на стол и поочерёдно смотрит на каждого из мужчин.
- Найдено орудие убийства мистера Колмана.
- На нём ваши отпечатки, мисс Магнуссен.
- Этого не может быть.
- Но именно так обстоит дело. Сравнительный анализ доказывает, что они принадлежат вам, - спокойно поясняет Грейвз, переводя взгляд на Шелтона.
- Вам светит двадцать лет заключения в тюрьме строго режима.
- Поверьте, мисс Магнуссен, место там очень неприятное, особенно для такой женщины, как вы, привыкшей к роскошной жизни.
- Но у вас есть шанс на будущее, мисс Магнуссен. Поэтому мы решили поговорить с вами наедине.
- Ваш адвокат сейчас в зале ожидания. Если вы готовы нас выслушать, мы продолжим разговор.
- Если нет, то мы пригласим его сюда и зачитаем вам обвинения в убийстве мистера Колмана. Выбирайте.
Грейс молчит, внимательно смотря в глаза предоставляющему ей выбор Грейвзу.
- О каком шансе идёт речь, специальный агент Грейвз? - погодя, спрашивает она старшего мужчину.
- Мы наслышаны о ваших профессиональных талантах, мисс Магнуссен, - начинает вместо него Шелтон и берёт у коллеги из рук лист, в котором отражены данные её биографии. - Ваша школьная характеристика оставляет желать лучшего, но средний балл за аттестат очень даже успешный. Дальше, кажется, вы взялись за ум и в колледже поработали над своей дисциплиной? Мисс Магнуссен-школьница и мисс Магнуссен-студентка - будто два разных человека!
- Диплом по психологии с высшим баллом, диплом по клинической психологии с достаточно высокой оценкой, практика в лучшей частной клиники штата также пройдена с отличным результатом, - зачитывает с копии листа, чей оригинал в руках у Шелтона, специальный агент Грейвз. - Рекомендательные письма от ваших преподавателей и деканов факультета психологии - все, как одно, крайне впечатляют. Даже ваша личная характеристика представляет собой высокую конкуренцию на рынке труда.
- Бюро нужны такие профессионалы, как вы, мисс Магнуссен, - сменяя нападение на участие, завершает тираду похвалы Грейвза его напарник. - Поэтому мы предлагаем вам сделку: мы закроем глаза на ваше преступление в обмен на сотрудничество с Бюро. Решайтесь, мисс Магнуссен, это ваш единственный шанс продолжить ту жизнь, к которой вы привыкли.
- И в чём заключается это сотрудничество?
- Всё, что касается вашего профиля работы, - поясняет Грейвз. - Составление психологических портретов нужных нам людей, анализ их возможной линии поведения при тех или иных обстоятельствах. Аналитическая работа, в которой у вас есть успешный опыт. И, конечно же, учитывая специфику вашей клиентуры, необходимая информациях о ваших пациентах, если они нас заинтересуют.
"А они вас обязательно заинтересуют..."
- Подумайте, мисс Магнуссен. У вас есть время до завтра. А пока встретьтесь со своим адвокатом и обсудите детали.

- В залоге отказано, - врываясь в опустевшую на два человека комнату для допросов через пять минут после ухода агентов, выпаливает с возмущением во весь голос адвокат. - Нашли орудие убийства Колмана с твоими отпечатками! Уже знаешь об этом? Нет? Вот мне тоже интересно почему я об этом узнаю не от тебя! У нас был уговор с самого начала - я вытащу тебя из любого дерьма, если ты будешь со мной откровенна, Грейс! Моя репутация известна - я не проиграл ни одного дела! Но даже Господь Бог не сотворит чудес, когда все улики против тебя введены в игру!
- Я не убивала его.
- Улики говорят об обратном.
- Потому что меня подставили.
- Для судьи и суда присяжных - это не аргумент, если у тебя нет орудия убийства, подходящего под анализ, но с отпечатками кого-нибудь другого, у кого был мотив убить Колмана! Можешь похвастаться таким?
- Естественно нет.
- Вот именно, Грейс! Вот именно! Ещё в пятницу всё можно было бы переиграть, договориться! Обошлись бы условным сроком, в крайнем случае - парой лет, если бы попались несговорчивые прокурор и судья, а теперь тебе светит двадцатка минимум!
- Ты не веришь мне...
- Да плевать верю я или нет, Грейс! Абсолютно плевать! Люди верят в то, что им показывают, и ты это должна знать, как психолог! На слепой интуиции далеко не уедешь, когда факты кричат о твоей виновности! Заседание суда - это шоу, дорогуша! А теперь представь что покажет сторона обвинения суду присяжных - молодая, ухоженная, богатая дамочка, которая ни в чём себе не отказывает и не знает никаких бед, не в первый раз замешана в громких скандалах на почве измены. О, да, поверь, твои грязные интриги в первую очередь вытащат на свет и будут в них изо всех сил тыкать носами все двенадцать человек присяжных и заодно судью! То, что до нынешнего дня ты ускользала чистенькой из своих афер, только лишний раз поставят в укор, выставляя тебя в неблаговидном свете, как слишком хитрую и изворотливую суку, что будет выглядеть очень убедительно за счёт твоей профессии! Кому, как не психологу, знать всё от первой до последней буквы в манипуляциях простыми людьми, не сведущими в психологии? А ты знаешь кого берут в суд присяжных? Вот этих самых простых людей! Там через одного будут сидеть перебивающиеся от получки до получки обыкновенные люди, которым на один твой сеанс пришлось бы откладывать деньги всю жизнь! Заеденные бытом и личными проблемами. Благоверные жёнушки и муженьки, которым с незавидной периодичностью наставляют рога их супруги, а в худшем случае - благоверные семьянины, которых будет трясти только от одного упоминания о том, что ты спала с Дереком! И это только начало! Дальше - ещё круче. Тебя выставят настолько пресытившейся твоей счастливой жизнью, что тебя захотят линчевать ещё до того, как обвинитель откроет рот по поводу убийства! И уж этот момент станет самым эффектным! Ненасытной стерве всё было мало, поэтому она решила увести магната из семьи, а когда не вышло - убила его, не сумев принять поражение. И в финале вместо вишенки на торте - убитая горем жена Дерека и его дети на месте ответчика, рассказывающие о том, каким он был прекрасным мужем, не смотря на все проблемы в браке, и замечательным отцом, которого вся семья так сильно и горячо любила! Женщины тебя возненавидят! Да и мужчины отнесутся не лучше - можешь мне поверить. Что я могу всему этому поставить в противовес? Твою безупречную репутацию? Отпадает. За успехи в карьере вообще лучше не заикаться, потому что твои личные качества, на которых ты её построила, идут в полный разрез с общественной и профессиональной моралью. Добавим сверху к вполне адекватному мотиву и неблаговидному облику твоей личности орудие убийства с твоими отпечатками и полное отсутствие алиби, потому что в ту ночь ты захотела одна погулять по городу - и вот теперь ты знаешь как выглядит двадцатка твоего срока во всех деталях! Но всего этого можно было бы избежать, чёрт тебя возьми, если бы ты не строила из себя пай-девочку и сразу рассказала мне обо всём, как есть!

Утром второго марта вместо эпиграфа на листке календаря Грейс ставит свою подпись на документах о добровольном переходе в рабство ФБР в присутствии изумлённого адвоката и специальных агентов с постными лицами, на которых едва ли не выжжена абсолютная готовность к такому очевидному исходу событий. Алистер Грейвз молча забирает подписанный пакет документов из рук мисс Магнуссен, а Майкл Шелтон, растягивая губы в широкой улыбке, поздравляет её с началом благонадёжных отношений с Бюро.

- До встречи, мисс Магнуссен. Мы с вами ещё свяжемся, - заверяет её специальный агент и выходит из комнаты для допросов следом за мужчиной с сединой на висках.
- Грейс, я не понимаю? Так ты... - оторопело заводит душевный диалог адвокат, прерываясь на глубокие вдохи воздуха между словами.
- Пошёл ты к чёрту!

Третье марта... Четвёртое марта... Пятое... Три дня пролетают, как один, покуда Грейс не выходит из дома, не находя себе места и непрерывно шагая из комнаты в комнату с мощными, как одна, сверкающими до ослепления стенами. Три дня молчания и содрогания от каждого телефонного звонка. Три дня ожидания...

Когда на календаре мобильного телефона высвечивается шестой день третьего месяца, Магнуссен едет задолго до пробуждения Финикса ото сна в свой офис и застаёт его в таком же идеальном порядке, в каком он был в день её ареста. В таком же порядке, в каком оставалась её квартира до заключения под стражу. В ожидании ответа от своей ассистентки Лесли, которой было отправлено сообщение на мобильный ещё в пути к многоэтажному зданию, она осторожно отрывает один за одним листы ушедших дней календаря, записывая на них мысли, которые она складывала в своей голове всё время заточения. На листе от пятого марта Грейс записывает ответ горничной на её вопрос об обыске в квартире, дословно цитируя каждое её слово на обратной чистой стороне: "Нет, мисс Магнуссен, никто не приходил - ни из полиции, ни из ФБР! У вас вообще не было ни одного посетителя!" На листе с двумя цифрами - ноль и шесть - снова появляется вопросительный эпиграф, который ранее женщина уже оставляла на одной из составляющих стопки около ноутбука: "Почему я?"

Седьмое марта. Эпиграфом к этой дате вновь служит имя, но на этот раз живого человека: "Тереза." После похорон её мужа, обозначенных на календарном листе с числом восемнадцать философским вопросом "Его больше нет?", Тереза вместе с отцом уехала на родину, в Кардифф, взяв  бессрочный отпуск в издательстве. До освобождения из под ареста она оставила на телефоне Грейс в общей сложности девять напоминаний о себе и ещё три после - в те дни, когда Магнуссен сидела подле телефона, слушая записи голосов на автоответчике. Двенадцать напоминаний о себе - по одному за каждый месяц альманаха года.

Восьмое марта... Девятое марта... Десятое марта... Три дня Грейс приводит свои дела в порядок, восстанавливая рабочий режим в прежнее русло. Стол продавливается под тяжестью кожаных блокнотов с записями о сеансах, экран ноутбука, как и череп, заменяющий женщине органайзер, целиком обклеены стикерами от Лесли, собиравшей все дни отсутствия Магнуссен информацию о поступающих звонках от пациентов. Переносимые сеансы, отложенные сеансы, отказы от них и следующие за ними восстановления - перечитывая пометки на разноцветных листках, Грейс наблюдает за амплитудой колебаний своей репутации. День ареста, день освобождения - экстремумы графика её изменений, а между ними лишь незначительные отклонения от нормы. Три дня - три эпиграфа под их датами: "Кто убил Дерека?", "Почему подставили меня?", "Шоу?". Три вопроса, так и не находящие ответов на оборотах листов.

Одиннадцатое марта... "Рабовладельцы" пишет под числами на листе Грейс, когда в её офисе снова появляются Шелтон и Грейвз, как всегда, одетые в свои похоронные костюмы. Папка с документами из рук специального агента Майкла Шелтона перебирается на стол перед женщиной с его лёгкой подачи. Слабый шлепок пластика о дерево разносится по тихому кабинету подобно раскату грома. Едва успевая посмотреть что внутри, Магнуссен вовлекается в диалог с Грейвзом, детально поясняющим что от неё хочет получить Бюро в анализе по данному объекту. Шелтон тем временем рассматривает её кабинет, демонстрируя дурную привычку касаться всех поверхностей и предметов. Через пятнадцать минут пребывания в её кабинете они уходят, напоминая, что у Магнуссен есть время только до пятницы, а она следом за захлопнутой дверью принимается писать на календарном листе.

Двенадцатое марта. На следующий листок они возвращаются после полудня в её офис, во время перерыва Грейс между сеансами, чтобы забрать её детальный отчёт... и заменить новым. Срочная работа - так поясняет Грейвз женщине сжатые сроки. Проведя ночь за изучением материалов по мужчине, в чьей биографии большая часть фраз, вероятно таящих некие названия определённых объектов, замазана чёрным маркером, в том числе и его имя, она встречает специальных агентов ещё с меньшим энтузиазмом, чем прежде, и папку из рук Майкла Шелтона, вновь проявляющего свои кинестетические наклонности в познании мира пока Грейвз обозначает ключевые вопросы, требующие скорых ответов от Магнуссен, она забирает, едва её не роняя. В конце дня, собирая последние силы, перед тем, как поехать домой, женщина отрывает листок календаря и пишет неровным почерком под сильным наклоном фразу: "Заложница".

Два выходных дня в тринадцатых и четырнадцатых числах марта Магнуссен проводит в офисе, а не дома, покидая стены своего кабинета только ближе к глубокой ночи воскресенья. Всю субботу она посвящает работе, на которую её обрекли специальные агенты, вдумчиво анализируя биографию неизвестного мужчины и заключения специалистов из разных периодов жизни о его душевном состоянии. Психологи, психотерапевты и даже психиатры - порядка десяти человек разной степени вовлечённости в медицинскую психологию извели около сорока листов на записи о его проблемах. ПТСР - самое скромное из букета психических заболеваний, который он собирал порядка тридцати с лишним лет выпавших на его долю мучений. И за каждым отчётом о состоянии после наступления его шестнадцатилетия фигурирует надпись в разных внешне, но абсолютно одинаковых по сути формулировках: "Опасен. Агрессивен. Непредсказуем." Свой отчёт Грейс заканчивает ближе к полуночи и засыпает вместе с документами прямо на диване в офисе. Но с рассветом нового дня её тело реагирует живее на внешние раздражители, и свежезаваренный кофе кажется уже не таким пресным, как в ушедшую ночь. Аккуратно складывая в папку все материалы по незнакомцу, женщина ждёт когда поостынет её кофе и занимает время заполнением листков календаря, которые она копит в ровной стопке около ноутбука. Тринадцатому марта она посвящает надпись "Мистер Джон Доу", а четырнадцатый, воскресный день, который женщина встречает в тишине пустого кабинета, она подписывает, не отрывая лист от блокнота, двумя эпиграфами, которые сами собой посещают её мысли: "Эдвард" и "К кому он теперь вернётся?"

Пятнадцатого марта, в понедельник, с самого раннего утра возвращая документы вместе со своим профессиональным заключением специальным агентам, поджидающим её у дверей кабинета с заинтересованными лицами, Магнуссен безотлагательно посвящает первую половину дня стандартному расписанию, заключающемуся в четырёх встречах с клиентами, для которых она служит скорее аналитиком по развитию профессионального потенциала, чем типичным психологом, решающим в основном личные проблемы пациентов. Четыре встречи - четыре часа вдохновения людей на подвиги на протяжении всей рабочей недели в пространственных беседах. Спустя несколько минут, как заканчивается последняя встреча, дверь в кабинет Грейс распахивается настежь одним широким рывком, не успевает Магнуссен и чашку взять в руки, чтобы приготовить кофе. Оборачиваясь на резкий звук, женщина замирает на месте и молчит первые несколько мгновений, во все глаза смотря на того, кого менее всего предполагает увидеть среди своих пациентов: - Эдвард? - еле произнося его имя, она почти не дышит, перебирая в голове причины такого внезапного появления Полларда да ещё и где? На пороге кабинета психолога! - Только не говори, что ты по записи на приём! - с ухмылкой подшучивает Грейс и, разворачиваясь полубоком к мужчине, включает шумный аппарат: - Будешь кофе? У меня как раз на сегодня закончились все сеансы - можем спокойно провести время вместе... Ты давно вернулся?

0

3

В день Святого Валентина, принято проводить время со своими возлюбленными, если таковы имеются. Для многих это - достаточно значимый праздник. Для многих любящих сердец в этом мире - это очередной повод доказать свою любовь, как утверждает реклама салона ювелирных украшений на Роял-Палм-Роуд, восточной части, мимо которой проехал невзрачный Сааб, за рулем которого сидел Поллард, сразу же после завтрака покинувший единственную девушку в этом мире, которая давала стимул к жизни а не существованию. Не плыть по течению событий, а бороться, возможно впервые в жизни оскалить зубы против прихотей Судьбы...Парадокс, но сильные страсти могут подчинить даже самого стойкого человека, овладеть ими, разрушая прежний мир, и задавая новое направление стремлениям, помыслам. И хотя Поллард считал, что даже такое чувство, как любовь - тоже можно контролировать. Как и страсть. Ведь зачастую, ему успешно получалось подавлять в себе любые вспышки ранее. Переключая себя на что-то более контролируемое. То, что можно было просчитать. От первого до последнего мгновения. Но в этом была некоторая ошибка, незначительная, но тем не менее - имеющая определенные, довольно глобальные последствия, для человека. Сбившись с курса, на какую-то долю секунды, путешественник может просто не заметить разницу в течении дня, небели. Но в итоге - это все же повлечет за собою изменение направления движения. И чувства, которые он считал, что вполне контролируемые, оказались более коварными. Как вирус, постепенно распостраняясь, они потихоньку отвоевывали все больше и больше территории, заполняли пространство, и вскоре мысли о Грейс приобретали совсем иной оттенок. Необходимость быть рядом с нею, была сильна, и чтобы не думать о девушке, Поллард старался "с головою" нырнуть в работу.
Опыт и инстинкты бывшего полевого оператора подсказывали, что оптимальная защита Грейс, от возможных потрясений - держаться от нее подальше. И как бы не тянуло его к ней, понимал, что чем больше будет уделять ей внимания, тем скорее нею займутся. В силовых структурах, есть целые отделы, в которых нагнали всевозможных специалистов, занимающихся такими задачами, как "внутренння безопастность". Да, зачастую, результат их работы действительно нужен, и служит на пользу организаций. Но, намного чаще этот отдел занимается не профилактикой утечек информации, а устранением последствий. А потому и большие важные боссы постоянно требуют с них работы "на опережение", что приводит к непредсказуемым последствиям... Это был просчет его, как специалиста. Поллард знал и о методиках вербовки и о том, что силовые структури могут закрыть глаза на такие вещи, как мораль, закон, добропорядочность, в достижениях своих целей. Вот только не ожидал, что Магнуссен, которая засветилась в его окружении - вызовет пристальный интерес... Поэтому, с этой стороны, Поллард уж точно, не ожидал никакого подвоха, и старался никак не афишировать и так достаточно засветившуюся девушку, в своем кругу. Когда ты одинок, и не имеешь привязанности - тебя сложно зацепить за живое. Но "призрак"начал обретать тело и душу, в царстве живых, и становился все уязвимее...
...
граница между США и Мексикой. Аризона. Сонора.
начало марта 2021г.

Серый споткнулся и захромал на переднюю левую ногу. Досадная мелочь, но наездник тихо выругавшись, остановил мерена, и спешившись, подошел к нему, проверить ногу. Полустертая , отполированная каменистым песком пустыни подкова тускло блеснула в лучах склонившегося к закату солнца. Копыто мерина было не повреждено, и скорее всего, хромота - это от незначительного растяжения. Не самая большая неприятность. Но лошади нужно было отдохнуть. Поэтому, Поллард подтянул за провисшее лассо, закрепленное на луке седла сменную лошадь, и переседлал покрытых тонким буровато-желтым слоем пыли лошадей.
Нужно было позаботиться о ночевке. И первым делом, мужчина извлек из седельной сумки планшет, развернул карту, с отмеченными на ней источниками, часть из которых он нанес уже сам, за несколько дней скитаний вдоль границы.
Что могло привести человека, в столь суровый край? Земли, в которых можно погибнуть от обезвоживания, за сутки-двое. И смерть эта будет весьма мучительна... Уж точно, не от тяги к романтике первопроходцев Поллард не слезал с седла уже несколько дней, ночуя возле источников, в компании пары меринов. Граница. черточка на карте, где условно разделяется по разные стороны территория сопредельных держав. И скорее всего, нигде не была так размыта, нежели в этом районе безводных пустошей. Злые земли, которые не стесняются, если им нужна человеческая жертва. Которые можно и понять. И полюбить. Если провести в них достаточно долго времени.
Для типичного городского жителя, эти территории могут показаться предверьем ада. Особенно летом. Той самой "страной песчаных холмов", где безпокойно скитаются души умерших, согластно верований индейцев северных штатов. Кри, Кайнахи, Пикуни, возможно, несколько сотен лет назад были вынуждены покинуть свои насиженные места и двинуться на север, спасая свои жизни. О великом переселении племен "черноногих" слишком мало известно, но в них упоминались места, подобные этому... И старые индейцы в Канаде, до сих пор верят, что души их предков бродят где-то здесь... Или где-то рядом. Во всяком случае, в этой бесконечной тишине было что-то пугающее, что-то потусторонее.
Хотя на самом деле, намного больше здесь было душ, погибших людей не тысячу лет назад, а в последние лет сорок. Да, как ни странно. Эти места привлекали как раз тем, что это - самый быстрый и самый неприкрытый участок границы, по которой частенько сновали караваны из мексики и обратно. Контрабанда наркотиков, живого товара, в виде рабынь. Оружие. Нелегальный и кровавый бизнес. Приносящий немалый доход для тех, кто ним руководит и средства к существованию, для исполнителей.
Да, проще всего прилететь сюда на вертолете, внедорожнике, чем трястись на поскрипывающем пересохшей кожей седле. Но... Контрабандисты, народ отчаянный и не глупый. Шум винтов , в пустынях можно различить за десяток миль. Двигатель автомобиля - миль за пять. Ну и поднимающееся облако песччаной пыли - выдает с головою. Потому и пришлось разведывать эту местность "по-старинке". Верхом на лошади. По карте, ориентируясь больше на звезды, нежели на компас, который давал нечеткое направление, колебающейся стрелкой, с амплитудой градусов в тридцать. Подобному в академии ФБР никого не обучали, равно как и в школе рейнджеров. Это и стало решающим фактором при выборе агента, который упал на бывшего разведчика спецназа ВМС США. Хотя, на самом деле, был другой мотив, пока скрытый от сознания Полларда. Его, как непредсказуемый фактор, просто нужно было отправить на время, подальше от Финикса... Вдали от цивилизованного мира, человек выискивал следы караванов на песчанном грунте, пользуясь природным чутьем, обостренными инстинктами охотника, следопыта, отрезанный от сообщения и всего мира, пока в Финиксе происходила настоящая драмма, свалившаяся на голову той, которую он поклялся про себя оберегать...
"Колодец", представляющий собою расщелину в твердом базальте, заполненную дождевой водою помогли обнаружить пчелы. Да, дикие земляные пчелы, которые даже в зимние месяца здесь не залегают в спячку. Пролетевшее к своей норе насекомое, которое обычно селится возле воды, указало путь, своим жужанием, различимым на пару дюжин футов в этой безмолвной тишине. А потом появились следы толсторога - горного козла, проживающего в этой местности. Более верной приметы и не нужно было искать. "Колодец был небольшой, но глубокий, и чтобы извлечь воду пришлось достаточно попотеть, раз за разом поднимая флягу, с подвязанным снизу грузиком, чтобы напоить из пропитавшегося потом, потерявшего изначальный вид Стетсона, лошадей. Потом мужчина пополнил запас воды и напился сам. Солнце склонялось к закату, и нужно было подумывать о лагере. Топлива поблизости не оказалось и это означало, что очередной ужин будет неразогретым, а тех жалких обломков скелетов чольи едва хватило бы на то, чтобы заварить себе утром чай. Поллард почесал заросший длинной темной щетиною подбородок, уже две недели не видивший бритвы и выбрал себе местечко, для сна, возле плоского камня. Туда отнес снятые седла и поклажу. Лошади, почувствовав облегчение, разбрелись по округе, в поисках чахлой травы паоло-верде. Привязывать, стриноживать их не было смысла. Пока в колодце была вода, они никуда не двинутся далеко от него, а соответственно - к утреннему водопою прийдут сами... Животные не так глупы, как человек. А здесь они отлично понимали, что только в одной связке с человеком, способным обеспечить их водою, они смогут выжить. Взаимовыгодный симбиоз, на грани жизни и смерти...

Собор святых Симона и Фаддея, католической иепархии.
Финикс. Аризона. США.
вечер 13.03.2021г

Текс Корбин, новый непосредственный руководитель и координатор, больше напоминал маститого бульдога, нежели человека. Внешность у мужчины была, довольно нелицеприятная. Широкие скулы, почти квадратный подбородок, резко разделенный глубокой "бороздою упрямства" посредине, плосковатый, деформированный нос "боксера", выдающийся лоб, с коротким абсолютно седым "ежиком" коротко стриженных волос, густые брови из-под которых то и дело поблескивали серые глаза, словно доклад, который он читал, его интересовал постольку-поскольку. Что было недалеко от истины. Более его интересовал сам Поллард, чей портрет он для себя уже представлял ранее, и теперь сравнивал с оригиналом, делая свои, никому неизвестные выводы, основывающиеся на сравнительном анализе тех докладов, с которыми он познакомился в Финиксе, и тех, которые прислали из Миссури. Сложно было определить его возраст, но судя по обвисшим щекам, и глубоким морщинам, этому человеку давно бы пора на пенсию. Однако, что-то давало то преимущество перед более молодыми агентами, раз он еще оставался в обойме.
Ну а Полларду, было уже все равно, что заявит новый куратор, явно старой закалки. Устав до невозможности, Поллард хотел две вещи: искупаться и выспаться. Ну и получить парочку дней выходных...
- Ладно, я ознакомлюсь с вашим докладом еще раз, позже. У нас частенько возникали проблемы с поимкой контрабандистов в этом районе, и думаю, что ваши сведения нам смогут принести пользу,- наконец проявил некоторую снисходительность "бульдог", кивнув на доклад и приложенную карту, покрытую значками, сделанными карандашом. Добиваться сейчас чего-то от Полларда было практически невозможно, и Корбин это чувствовал. Как иначе можно объяснить отсутствующий взгляд, неприкрытое зевание и посматривание в сторону мягкой кушетки. Кроме того, старший специальный агент был осведомлен, что после полученного ранения, Поллард еще не полностью восстановившись, высказал идею, о его применении, и даже натолкнул на мысль, в какой области. КА в виду своей ознакомленности с текущим положением событий, прекрасно понимал все происходящее. И возможно, даже где-то в глубине души сопереживал и негодовал от поступка их коллег из отдела внутренней безопастности. Хотя, скорее всего, был крайне возмущен диллетанством вербовки некоей особы, по имени Грейс Эйприл Магнуссен. И даже в чем-то опасался того, что может произойти завтра, когда приехавший из пустыни разведчик выспится и заглянет в сводку новостей, за прошедший месяц по городу Финикс... И даже обнаруженные тайники и скрытые от непосвященных укрытия контрабандистов его меньше всего интересовали в данный момент. Опыт старого агента подсказывал, что нужно быть готовым ко всему. Отчет доставленный из Сент-Луиса, имел один незначительный для большинства читавших его пунктик. Но довольно значительный, с точки зрения старшего специального агента Корбина. Поэтому он распорядился разбудить его пораньше...

... На следующий день, , выйдя с келии Поллард с удивлением увидел сидящего в плетеном кресле напротив своей келии, своего нового куратора.
- Проснулся, как вижу?- Пожилой мужчина кивнул приветливо Полларду и хлопнул по внушительной папке с документами,- Быстро умывайся, завтракай и мужно поговорить. Пожалуй, я знаю неподалеку небольшое кафе. Кофе там отвратительный, и потому туда не так уж много заглядывает народу. Но бекон там жарить умеют...
... Перебегая глазами с одного протокола на другой, прекрастно понимая что это - не просто чья-то гдупая шутка, Поллард молчал, забыв о остывшем завтраке. Единственное, что он понимал - это то, что все это дело - подстава. Вот только... Даже если Грейс и причастна к убийству "толстого кошелька Колмана", все было обставленно так, что репутация Грейс, практически уничтоженна. Тот момент, что от нее еще не разбежалась ее клиентура, свидетельствовал лишь об одном - людям, уставшим от жизни нужно новые ощущения. А быть на приеме у психолога, который, по какой-либо причине убил своего клиента - все равно, что сходить на экскурсию. Но сама практика, после подобного скандала - покатится к черту. И даже если на всех столбах повесить опровержение, то уж точно не спасет ситуацию.
- Знаете, Эдвард,- Корбин всем своим видом давал понять, что не собирается препятствовать ЛЮБЫМ действиям, которые вдруг захочет совершить Поллард, и это давало мнимое ощущение свободы. Случить этот разговор в подвале - кто знает, чем бы это закончилось. А так, это было более похоже на дружескую беседу, или встречу каких-то родственников,- Не знаю, кто учил этих придурков такому обращению, но вот точно, методы достойны порицания. Что это вербовка, причем преднамеренная - видно невооруженным взглядом, но вот действия слишком неправильные. Подобные вещи не выносят на общественное обозрение. Да, об инциденте и о самой девушке - люди забудут уже через неделю. Как только появится что-то более свежее, для того, чтобы перемыть кости. Но это - общественный крах человека, в карьере. Это копии отчетов, которые нам прислали наши осведомители из полицейского комиссариата. Думается, что девушка непричастна, и улики подброшенны, а экспертиза - липовая. Но это уже несмываемое пятно. Она внесена в базы, оригиналы протоколов хранятся в архиве. Сам момент привлечения полиции и журналистов, огласка произошедшего еще до закрытия дела, напоминает травлю. Дикую, безсмысленную травлю. Ты когда нибудь видел охоту загонщиков? Когда одна часть загоняет дичь под стрелков. Так вот, здесь - почти то же самое, только эти придурки подожгли лес. Глупо...
Да, это напоминало одну глупую ситуацию, с которой столкнулся как-то Поллард, пару лет назад. Одна частная компания вербовала себе сотрудников. Под скрытой вывеской это было, вроде бы как некий синдикат профессиональных убийц. Но воспаленный мозг его основателей придумал испытание: вроде бы как будующих сотрудников довольно серьезно избивали после принятия. "Проверка на прочность". Но подобные методы не одобрял бы даже орден иезуитов, в средневековье! Кто поручится за преданность человека, которому сломали пальцы по приказу хозяина? Каковы шансы, что через некоторое время не произойдет акт мщения. Да и сам момент избиения. Можно же и перестараться. Нанести довольно существенные повреждения. Сразу же наводящий вопрос - человек, который покупает себе автомобиль, должен сперва раздолбать его ломом, вкинуть деньги в ремонт, и потом ездить? Есть ли в подобных деяниях логика - вопрос спорный. Поллард и сам иногда действовал слишком жестко, для вербовки, и мог бы рассказать довольно занятные вещи, на своей практике. Однако, меру он знал.
А уничтожить в социальном плане, в глазах общественности, одного из хороших специалистов, только чтобы заставить его работать на себя? Вот так засветить? Единственное разумное соображение могло означать только одно - подобным фокусом работают против резедентов инностранных спецслужб. Чтобы ловить на живца. Если бы Грейс являлась агентом МИ-6, или Массада, то подобный трюк бы был натуральной провокацией. Агента засвечивают, и он "чудом" избегает наказания. результат? Спецслужба костьми ляжет, чтобы ликвидировать перевербованного агента! "Охота при помощи подсадной утки"... Но почему-то не верилось, что Грейс действительно работала на какие-то спецслужбы...
Единственное, что Поллард понимал в этой ситуации, что он сейчас должен ее увидеть.
- С вашего позволения, это я возьму с собой,- Документы были сложенны в папку, и поллард уверенно ее положил возле себя. Возражений не последовало.
- Хочешь сам разобраться во всем? Что же, подозреваю, что у тебя на это есть право. Только... Выпавшие с тринадцатого этажа девушки - нам не нужны. А по поводу отсутствия... Думаю, что сумею убедить наше общее руководство, что ты работаешь по ранее оговоренному плану.

На квартире Грейс не была обнаруженна. Более того, присутствовала некая атмосфера запустения, выраженная в материальных доказательствах: едва заметные пылинки танцевали в воздухе, в свете косых солнечных лучей, бьющих из окна... Выходя из квартиры, Поллард оставил метку - всего лишь найденный волос какой-то блондинки, который прилепил внизу двери, на высоте фута, так чтобы наемный коридорный случайно не задел ее. Но проведя весь день в кафе неподалеку, пересматривая видео с новостей и ознакамливаясь с фотокопиями документов, Поллард так и не дождался Грейс. А утром убедился по метке, что никто в квартиру не возвращался. Увы, были еще кой-какие дела, и нужно было выполнить поручение, касаемое забуксовавшего на месте убийства помощника окружного прокурора, Джейсона Уорена, что затянулось почти до обеда.
Появляться в офисеГрейс, Поллард не планировал, дабы не выказывать свою осведомленность, однако выбора не было. Наведя справки в кафе напротив, он узнал, что "Да, та самая, что замочила того толстосума", уже минимум как два дня не покидала свой офис. О чем так же свидетельствовал налет пыли на Мерседесе, припаркованном на стоянке. Ждать, когда на рецепшине подтвердили, что "мисс Магнуссен не покидала свой офис, но прием ведется", не было смысла...
Только не говори, что ты по записи на приём!- Грейс бравировала, делая вид, что ничего не случилось и даже улыбалась. И это было почему-то уж очень неприятно. Судя по твоему, несколько не цветущему виду, этот месяц тебя несколько подкосил. Но стараешься держать марку, делать вид, что все в порядке. Конечно, не ожидаю, что бросишься в обьятия и начнешь причитать на судьбу. Однако, долго ли ты будешь скрывать? Или это - попытка защитить меня от твоих проблем? Похвально, я бы оценил. Но в другой раз.
Будешь кофе? У меня как раз на сегодня закончились все сеансы — можем спокойно провести время вместе... Ты давно вернулся?
Поллард прошел в глубину кабинета, как бы невзначай окидывая его глазом, присматриваясь к обстановке. На самом деле, он мысленно прикинул, что количество установленных скрытых камер, могло бы перевалить за дюину, а вот микрофонов натыкать - можно намного больше. И без специального искателя их обнаружить - нереально. Хотя, можно нейтрализовать. Высокочастотными колебаниями. Или низкочастотными. Свист, определенная музыка, перелевание воды. Но с другой стороны, это не имело смысла. Папка жгла ладони, однако, открывать подобный козырь нужно исключительно в исключительном случае. Достать фотокопии протоколов допросов и ее дела, для наемника, кем себя обозначил Поллард - дело нереальное. А Грейс уж точно не из тех людей, которые поверят такой фантастической версии, что "нашел под дверью"... Вопрос только - под чьей...
- Здравствуй Грейс. Я соскучился, если это послужит оправданием. Вчера приехал. И почему-то не застал тебя дома... Много работы, что ночь с воскресенья на понедельник встречаешь в офисе? Знаешь, здесь, за определенную плату могут с точностью до секунды могут сообщить, кто когда приезжает к кому. Просто какой-то офис резидента инностранной разведки. Я бы не выдержал, чтобы меня вот так тотально контролировали, словно ревнивая жена отбитого у соперницы мужа, после их встречи на балу выпускников колледжа.

0

4

В стихающем монологе утробного мужского голоса, подбирающегося со спины напряжёнными волнами приглушённых интонаций, Грейс вздрагивает, как оголённый нерв: её от природы высокие плечи, не расправляющиеся в последние несколько недель в естественном величии, прижимаются одним коротким и резким рывком к размяклой шее, словно острые клешни капкана, сдавливающие загнанную дичь. Последние фразы Эдварда подобны потоку воды, прорвавшемуся сквозь пробоину в основательной дамбе - также стремительно они обрушиваются на женщину бушующим паводком, утягивая её за собой в неукротимом течении. Захлёбываясь их мощным напором, она не может сделать ни единого вдоха, стоит неподвижно, держа в замирании над белоснежными чашками подёргивающиеся бледные руки. Словно непроглядный сизый туман, её окутывает звенящая тишина, сгущающаяся в одной крошечной точке между лопаток, куда прицеливается прямой взгляд испытывающих карих глаз, поторапливая Грейс с запоздалым ответом: - Так ты следишь за мной? Или просто ревнуешь? - припылённой шутливостью просачивается сквозь застрявший в горле комок наскоро выпаленное осипшее подначивание. Магнуссен медленно нагибается к кофемашине и ставит на подставку широкие чашки для американо, нажатием кнопки запуская дребезжащий аппарат, но повисшие в воздухе многозначительные слова, будто свешивающиеся с потолка сталактиты, грозящие неумолимым уничтожением от одного неточного звука, тянут её гораздо ниже, склоняют нутро женщины до самой земли, вминая в твёрдую поверхность кафеля, отзывающуюся отрывистыми, крошащимися ударами разрастающихся трещин. Под пристальным взглядом Полларда, пронизывающим понурую спину в невесомых объятьях полупрозрачного шифона, на теле Грейс распаляется жжение, и, как мощный стальной пресс, с каждым молчаливым мгновением этот взор вдавливает всё глубже, всё сильнее в острые осколки серых керамических плит. Она упирается руками в комод и плавно поводит плечами, пытаясь сойти с прицела в пространственных фразах, произносимых отстранённым, задумчивым тоном, пока две тонкие струйки кофе ровно падают на дно чашек из диспенсера кофемашины: - По сравнению с женской школой-интернатом здесь полноценная свобода - ни строгих наставниц, ни комендантского часа да и жёстких рамок никаких нет, не считая типичных правил для арендаторов. Даже в церковь никто не гонит воскресным утром - просто рай, - Магнуссен размышляет вслух, окрашивая мрачной улыбкой давно позабытого воспоминания тягуче, с паузами следующие друг за другом рассуждения; затем вяло вскидывает голову вверх, ни то примечая взглядом что-то занимательное на высоте трёх метров - ни то сравнивая между собой наперебой прыгающие мысли, вопящие и толкающиеся в толпе прочих, как сумасшедшие фанатки, отчаянно пытающиеся выделиться перед своим идолом на концерте с многотысячной публикой. Они кричат, дерутся, растаскивают внимание в разные стороны, и взор зелёных глаз, пытаясь угнаться за ними, бегло проносится по деревянным рейкам на потолке, потом мечется между круглыми спотами, просверленными в широких полосках дерева, надеясь в каком-то из них найти свою точку опоры, но яркий свет лампочек ослепляет уставившуюся на них женщину уже через несколько секунд, от чего она жмурится и встряхивает головой, отгоняя от себя застилающие мир белые пятна и обуявшую её философскую нерасторопность. - Похоже, мне придётся приплачивать охранникам на ресепшене, чтобы не болтали лишнего, иначе я так растеряю всю загадочность личной жизни! Стану пресной и предсказуемой, и в конец концов никто даже не постарается их подкупить, чтобы выведать мои тайны - по-моему, это ужасно - вот так раз и стать неинтересной! Согласен? - свой хитрый план Грейс отчеканивает пылко, на одном дыхании, но о том, что она уже применяет подобный трюк давным-давно, как и пользование запасным выходом из здания, куда её вежливо пускают Фрэнк и Чарли за лишнюю сотню сверху, когда ей не хочется с кем-то сталкиваться у парадных дверей, решает умолчать, как и не затрагивать в своих изречениях замечание Полларда о прошлой ночи, которую она провела в самом обычном мотеле, где уместнее появляться на такси, заказанном в соседнем квартале, чем на её обожаемом "немце", так и тоскующем по хозяйке на парковке около офиса вот уже третий день - за время их декабрьского уикенда в городе-призраке, куда они с Эдвардом добирались через тернии к звёздам целую ночь, наполненную массой его причудливых уловок, Магнуссен многому научилась у мужчины, в том числе и некоторым приёмам маскировки, но привыкнуть к последствиям своей ошеломительной славы, превращающим её в объект интереса едва ли не каждой живой души, женщине ещё только-только предстоит.

- Кофе готов, - констатирует Грейс в пустоту грифельной доски, так и не обрётшей после освобождения женщины достойной вдохновляющей цитаты, и направляется к длинному пуфу, оттеняющему мрачный кожаный диван колоритной эмблемой британского флага. Трёхцветный пуф заменяет Магнуссен журнальный столик, словоохотливые охранники Фрэнк и Чарли - друзей, а хаотичные фразы на подобии обозначения очевидных вещей - твёрдую почву под ногами. Но на мягком ковре она ощущается не так явно, когда высокие каблуки туфель утопают в коротком ворсе, притаптывая его разноцветные нити, от чего, слегка покачиваясь, Грейс с взаимным цоканьем посуды друг о друга ставит поднос на бугристую поверхность, едва не проливая кофе из чашек. Как заключает женщина из увлекательной тирады Полларда, преданность друзей, подкрепляемая зелёными бумажками с лицом Франклина на протяжении многих лет, тоже покоится далеко не на прочном основании, но звонко звучащие на кафельном полу каблуки вместо того, чтобы отвести её к этим Иудам, продавшимся Эдварду Бог знает за какую цену, лишь робко пошатываются, когда она переводит на мужчину свой взгляд, исполненный неприкрытого любопытства. Впервые с момента его появления в офисе Магнуссен смотрит на Полларда больше нескольких секунд и теперь подмечает не только обновлённый загар на его лице, но и появившуюся леденящую холодность во взгляде тёмных глаз, пронизывающую её, как остриё кинжала. "Он тоже изменился..." В её жизни за последнее время многое претерпевает перемены: что-то уже утратило прежнее очарование, а что-то только вызывает опасливое недоверие, едкую отчуждённость, кирпичик за кирпичиком разрушая устоявшуюся жизнь. Говорят, что для того, чтобы понять человека, нужно пройти его тропой или же иными словами побывать в его шкуре. Обрекая себя на сотрудничество с ФБР, уже находясь в плену тайн и недосказанности по милостивой воле Бюро, Грейс воспринимает куда яснее все те трудно переводимые ею жесты Эдварда, которым у неё не находилось объяснения ранее. Его отстранённость, нервирующее молчание в те минуты, когда она ждала от него ответов - оценивая себя со стороны, Магнуссен видит и в своём поведении похожие черты, которые так раздражали её в Полларде, когда она скучала в стенах уютной и тихой адобы. "Тяжело же ему пришлось со мной. Я всё дёргала и дёргала его, пытаясь клещами вытянуть из него хоть какие-то ответы, а теперь сама не знаю что мне говорить, оказавшись в подобной ситуации. Да и что делать тоже не знаю. Могу ли я вообще хоть что-то теперь делать без одобрения "свыше"?" Медленным шагом, будто осторожный зверёк, увлечённый гипнотизирующим взглядом хищника, Грейс подходит ближе к Эдварду и заглядывает ему в глаза - приценивается, изучает, словно за его обликом может оказаться кто-то иной, кто-то незнакомый, кто не примет её с той же теплотой, с какой её принимал Поллард, таясь за показным равнодушием. Ищет отражение своих демонов на дне его зрачков, отражающих её крошечные изображения, как те самые телерепортажи, показывающие всему миру её фотографию в правом верхнем углу экрана. "Интересно, знает ли он уже обо всём?" От воспоминания уголки её губ, вздёрнутые в бесцветной улыбке, мгновенно опускаются вниз. С глубоким обречённым вдохом она отводит взгляд от Эдварда и ползёт им по поверхности стола, прыгая то вверх - то вниз по кипам кожаных блокнотов, разных бумаг, раскрытому календарю и вырванным из него листам, в отличие от всех остальных документов покоящимся идеально ровной стопкой одиноких дней слева от ноутбука. Ещё месяц тому назад она нашлась бы что сказать ему, придумала бы какую-нибудь причудливую глупость, а теперь едва находит в себе силы, чтобы сделать последний шаг в пространстве между ними и скользнуть неуверенными руками под полы куртки, сцепляя их у мужчины за спиной. - Я каждый день тебя ждала, - пряча лицо на его плече, Грейс тихо шепчет своё признание и крепче прижимается к Полларду, задерживая вдох, - все двадцать восемь листочков. И выдыхает, закрывая глаза. Его тепло такое же, как прежде - она растворяется в нём, слабо водя щекой по плечу Эдварда, словно ища подтверждения, что это всё ещё он - живой, настоящий, тёплый, как распалённые солнцем скалы, что греют, но не обжигают в пору весны. Поллард крепко стоит на ногах, держится прямо, а она всё льнёт к нему, как прибитый порывом ветра оторванный от всего листок, завидующий силе и твёрдости веками выстаивающих перед бурями деревьев. - Прости, месяц был тяжёлый - сначала похороны, потом ещё много всего навалилось. Я сейчас сама не своя - хоть к психологу иди, - в издевательской усмешке над собой и той мнимой уверенностью в своих силах, с которой она жила все эти годы, наивно полагая, что у неё всё продуманно, просчитано, схвачено в её цепких руках, женщина неспешно отстраняется и смотрит на Эдварда, бесцветно кивая головой в сторону пуфа: - Пойдём пить кофе, пока он окончательно не остыл. А заодно может ещё расскажешь мне что-нибудь хорошее? А то, смотрю, ты так соскучился по моей болтовне, что даже спич подготовил! Мне понравилось - продолжай, - на этот раз впервые с момента его появления в офисе она широко улыбается своей самодовольной улыбкой, как прежде, когда самой сложной проблемой для неё было не упустить, словно неуловимый дым, растворяющегося в тенях мрачного байронического героя и подольше задержать его рядом с собой. Теперь же она сама не знает как задержаться рядом с мужчиной и может ли, когда её вольготная жизнь с каждым днём всё больше напоминает сужающуюся клетку, чьё движение стен ей никак не остановить.

0

5

- Так ты следишь за мной? Или просто ревнуешь?
Просто пытаюсь разрядить обстановку. Снять напряжение, так сказать. Ну и естественно, что проверить реакцию девушки. Прощупать почву. В любом диалоге важно знать, почувствовать настроение собеседника. Хотя, фактически, зная весь расклад, Поллард внутренне опасался только одного: чтобы Магнуссен не выбросила какой-нибудь фортель. Конечно, она весьма устойчивая личность, и многие стрессовые ситуации ей по плечу, но существует же и предел терпения, когда человек способен сорваться и натворить глупостей. Когда чаша полна, достаточно одной капли, чтобы испортить белоснежную накрохмаленную скатерть сервировки. И по-сути, Поллард внутренне был готов увидеть даже сломанную раздавленную столь жестким прессингом женщину, вплоть до проснувшегося желания к суициду. Однако, внутренне радовался, что Грейс хоть и выглядела слегка вымученной, но в ней не было той самой покорности сломленной личности. Ее саркастические уколы подтверждали это наблюдение. Реакция, пусть и рассеянная слегка, и возможно, не уловила смысла слов о "тотальном контроле", означающих более не ФБР, а именно недавний интерес, который она привлекла в общественности. Единственное, что было грамотно сделанно теми ребятами, что занимались ее окунанием в лужу дерьма - это позволили этим всем фактам проскочить, не затирая их, не удаляя из сети, что в свою очередь породило бы еще одну волну интересса, к подобным попыткам форматирования информации.  Со временем это все забудется, поблекнет на фоне других новостей, и люди начнут обсуждать что-то еще, и уже спустя две недели, неспеша всю информацию по этому вопросу незаметно изымут. Если он правильно понимал ситуацию.
Но на данный момент важно было то, что Грейс - жива, здорова, вполне даже в себе, и не сломалась морально. А ведь могла бы и больше пострадать. Так что, убедившись в высокой степени ассестивности и стрессоустойчивости, Поллард облегченно вздохнул, про себя. Нанесенные травмы время излечит. И даже более того, Подобное падение ослепительной Грейс - весьма даже на пользу. Хоть бы потому, что спала аура неприкасаемости образа, и ее окружение показало себя с настоящей стороны. Кто там звонил, поддерживал, или пытался помочь, или же наоборот - оградили себя от любых контактов. Настоящие друзья - познаются в беде, как говорится. И у Магнуссен была исключительная возможность разобраться в своем близжайшем окружении.
Однако, при более тщательном осмотре, Поллард заметил некое напряжение в осанке девушки, когда она готовила кофе. Неверно оценил степень воздействия? Или может Все-же, она бравирует перед ним, считая, что Эдвард недостаточно осведомлен? Делает вид, что все прекрасно? Рассмотрела тот самый "поцелуй пустыни" на лице, неравномерный загар, в результате которого, возле глаз, остаются более светлые черточки незагорелой кожи в морщинах, от постоянного прищура? Да, на фоне красноватой заветрившейся кожи, они заметны внимательному наблюдателю. А Грейс, что-то уж слишком была внимательна, как подозревал Поллард. Куда-то исчезла та самая легкость и пренебрежение к опастностям, которые были у нее еще с месяц назад, при их встречи в храме. Хотя, ей всего тридцать три. Еще есть откуда подчерпнуть оптимизм и надежду...

Аэропорт Майами. Флорида. США.
начало июля 2013 года.

... Третье "Пурпурное сердце", без права ношения... Нет вот реально, как насмешка, да? Ни форму не одевать,  ни награды,  ни значки. Будто все эти годы не воевал,  а пил пиво ведрами.  Бочками. Ай,  да наплевать. Но хорошенький подарочек к тридцати трем годам. Определяйся,  что ты и как.  Пока молодой,  и что-то еще можешь. Вот странное дело,  пока ты чем-то занят,  пока ты уверен,  что ты нужен,  и за возраст,  за все годы особо не думаешь. Абсолютно не заботишься,  а вот когда тебя выбросит из обоймы... Черт,  а я же почти шестнадцать лет отдал службе в войсках. Половину жизни,  на текущий момент. Хотя,  сказать что отчаялся? Да хрен дождетесь, уважаемые! Техасцы, вроде меня не знают,  что такое сдаться,  или опустить руки,  даже если жизнь выбрасывает из седла.  Ну выздоровел же почти, конечно,  не окончательная реабилитация,  и трость уже так,  более для страховки. Кости на месте, мясо появится.
Поэтому,  неспешно забрасываю спортивную сумку на плечо и выхожу из междугороднего вокзала. Лето, реабилитационный отпуск,  мать его. Чем плохо? Погулять пару неделек по курортам Майами, развлечься. Только не спрашивайте, почему именно сюда. Однозначно,  это глупый и некорректный вопрос, для летнего отдыха. Бывали когда-нибудь летом во Флориде, на побережье? Да там девчонки в одних купальниках ходят полгода. И не только на пляже. А сами пляжи,  так и вообще, до половины нудистские. Нет,  мне конечно не пятнадцать,  и из подросткового "вот это да",  я как бы вырос.  Но каждому нормальному мужчине нравятся красивые тела девушек. Так что все проблемы и заботы можно отодвинуть на задний план. Тем более,  еще ничего толком не ясно. Ну,  спишут со службы, это понятно.  Но опыта более чем,  так что, могут предложить остаться у них инструктором. Да и если не оставят, все равно,  не пропаду! Какие могут быть вопросы? Да никаких.
Спешить  мне некуда. Неспешно направляюсь к стоянке таксистов. В отличии от остальных туристов,  которые меня уже обогнали. Ну, им-то понятно. Они в отели. А мне так намного проще и спокойнее. Созвонился с одним парнем, из моего первого подразделения,  и подсуетил,  чтобы решил вопросы с жильем. Извините,  выбрасывать по сотне за сутки,  в каком-то третьесортном отеле? Да я за три сотни полдома на две недели! В "Маленькой Гаване". Да я лучше остальные все сэкономленные деньги на выпивку потрачу. Нет,  естественно,  что не один. Я столько не выпью. Но это же дело не хитрое,  найти себе компанию не составит проблемы. Только не нужно думать,  что на квартал эмигрантов выбор упал только из-за того, что Алехандро с тех кварталов. Еще один самый интересный момент. Там постоянно трутся туристы. В этом квартале, прямо на улицах устраивают уличные танцы,  под живую музыку. А вы когда-то танцевали уличные танцы,  с горячими девочками, после заката? Нет? Ну тогда вам этого не понять. Нет,  конечно,  можно нарваться на нож в подворотне,  не без этого. Но если вы достаточно решительный человек,  то заработать уважение в этих кварталах легко. А учитывая мой ближневосточный и загар,  которому многие могут завидовать,  то спутать меня с латиносом,  в принципе можно...

- По сравнению с женской школой-интернатом здесь полноценная свобода...- задумчиво, обращаясь скорее к кофемашине. Настолько отстраненно, что любой и каждый бы это состояние отметил. Даже если сам погруженный в промелькнувшее воспоминание далекого лета. Да, в тридцать три, говорят, жизнь может поставиить тебя на распутице и ты должен будешь сделать какой-то выбор. Или его сделают за тебя. Не даром же, как утверждают - это возраст Христа. Наверное, У каждого из нас в это время - есть своя Голгофа, на которой распинают. И Грейс - распяли по полной, пригвоздив на глазах у всей публики. Это похуже, чем когда тебя три месяца не выпускают с госпиталя, почти на каждом углу утверждая, что спасли жизнь. Хотя по-сути, жизнь спас напарник, закрыв собою от очереди из пудемета русского производства. А там пули - бронежилет навылет пробивают, как тогда выяснилось.
- Похоже, мне придётся приплачивать охранникам на ресепшене, чтобы не болтали лишнего, иначе я так растеряю всю загадочность личной жизни! Стану пресной и предсказуемой...- Ну, еще не все потеряно. Сто процентов. Если беспокоишься о том, что станешь предсказуемой и "персной" то вот этот росток нарцисизма, пожалуй умрет последним. Британцы! Знаешь, я вот только сейчас понял, почему те ребята на тонущем корабле наряжались в новые смокинги и оставались на своих кроватях, хотя у них тогда еще был шанс выбраться из той задницы. Как же без помпезности и широких жестов, верно? Англичанка, одним словом. Потерять лоск - потерять все... Неужели, жизнь на этом и заканчивается? Твоя жизнь заключена лишь только в этом? Вот почему я недолюбливаю это слащавое общество, ченящее лоск и подачу выше чем суть. Им хоть дерьмо собачье подай - если на золотом блюде, то слопают и похвалят. Из-за того, что в этом есть определенная прелесть - блеснуть мишурой.
-Кофе готов,- Но вместо ожидаемого перебазирования чашек на стол, поднос покачивается на неровной поверхности мягкого Пуфа, а девушка, хоть и какая-то отстраненная, все же приближается к нему, обнимает, ныряя руками под куртку, словно хочет убедиться в реальности происходящего. Взгляд полларда слегка растерянно цепляется за неровную стопку листков ежедневника, и "все двадцать восемь дней", на его страницах, вряд ли отмечены, учитывая то, что он уже знает. Но...
Ответные успокаивающие обьятия, во время которых, Эдвард не знает, куда приткнуть эту чертову папку, что у него в руке. В конце концов, она шлепается на сидение кресла Магнуссен, а он слегка опускает голову, ныряя в ее волосы лицом, жадно вдыхая дурманящий запах женщины. К которой он вернулся. Странное дело, но изначально было несколько иное намерение на эту встречу, но сейчас , рядом с ней - это было неважно, и внутреннее напряжение потихоньку начало отпускать.
Она, несмотря на все знакомства и окружение, несмотря на то что стремится к вершинам этого мира, соблюдая правила продвижения вверх, жертвуя чем-то, приобретая что-то... Все равно - одна. Против всего этого бездушного мира. Как и он. И в чем-то их судьбы похожи... "Клеймо хищника", загнанного в вольер зоопарка, на потеху публике. Единственная между ними разница была в том, что он - "ночной хищник". Но она - женщина. Ее инстинкт к адаптации значительно выше.
-... А заодно может ещё расскажешь мне что-нибудь хорошее? А то, смотрю, ты так соскучился по моей болтовне... - Поллард слушал, что называется, в пол-уха. Кофе, который остывал в чашках на перекошенном подносе, его мало волновал, в данный момент. Да и говорить особо нечего было. Рассказывать, как весело проводил время в пустыне, выискивая нечеткие следы и пытаясь расшифровать некоторые знаки, которые явно были оставленны человеком? Скучно и неинтересно. Да и объяснить свою поездку, "исключительно любовью к уединению" - тоже, попахивало абсурдом. И из всего этого можно было извлечь лиш одну крупицу информации, полезной для Грейс - его мнимую неосведомленность.
- Да у меня и рассказывать особо нечего, Грейс,-чуть смущенно пожал плечами мужчина, нехотя разрывая объятия, делая шаг назад, и безцеремонно убирая свою нераскрытую папку с рабочего кресла, лишь за тем, чтобы сесть туда самому. Папка небрежным движением размещается на столе, а Поллард, подсовывает к себе листки ежедневника, глядя в глаза грейс, небрежно посмотрев на пару из них, безцельно листая вперед,- Смотрю не сильно у тебя насыщенные дни предстоят. Или ты записываешь клиентов в последний момент? Занятые, видно ребята, раз не могут свои дела согласовать с графиком посещений психолога... Слушай, а как смотришь, чтобы несколько изменить обстановку? Сбежать из этого кабинета, на пару деньков?Я бы - с удовольствием... Правда еще не придумал куда! Но коллективное мышление - это вроде как сила? Одна голова - хорошо, две - или мутант, или более широкий кругозор, как считаешь? Придумаем что нибудь? В разумных пределах, разумеется.
Поллард взял кофе и пытливо взглянул на девушку. В Сент луисе, он уже убедился, что помимо указаний сверху, разумная иннициатива полевых агентов - приветствовалась. А будучи достаточно обознанным с положением вещей в сфере незаконного оборота наркотических средств, всегда можно было немного намекнуть кабинетным специалистам, в какую сторону нужно рыть. Для пишущих отчеты кураторов, в принципе - не важно, как и чем занимется агент под прикрытием, если есть результат их совместной работы, который одобрит руководство. Жаль было только одно. Отдел, на который работал Поллард - не занимался ее вербовкой. А там существовала некая скрытая конкуренция. И вряд ли девушку выпустят за пределы штата "до окончания следствия". Уж слишком наглядно ее "поймали", не стесняясь в средствах и размахах.  Впрочем, Поллард и сам делал нечто подобное...

Сент-Луис. Миссури.США.
Открытое кафе, на северо-западе города.
11.04.2020г. около 22.00.

Если в городе грехов знать, куда повернуть, то найти можно все, что угодно...
И найти кого угодно...
Если знать где искать...
Полевой оператор SAD, специальный агент под прикрытием, бывший "морской котик", офицер прошедший подготовку и неоднократно повышавший уровень квалификации, точно может нарыть то, что ему нужно, если знать что именно ему нужно. И он знал.
Люди - инструменты. Толковый мастер их умеет использовать. А талантливый - создавать при помощи них нечто, чем бы можно гордиться. Гордиться тем, что создается по необходимости - мужчина не собирался. То, что делается по необходимости - это не шедевр. Это - просто будничная работа...
Обжигающе-горячий кофе неприятно и болезненно обжигает полость рта. Мужчина, сидящий за столиком, с планшетным ПК поморщился, не отрывая взгляд от экрана.
Такого просто так не возьмешь. Хоть и опустившийся  из-за пьянок, и растерявший форму, но все еще опасный. Нужен живым и невредимым. Да, задачка...
Откинувшись в пластиковом кресле, Стэнфорд прикрыл на секунду глаза. Если бы стояла задача прихлопнуть кого-либо, будь он сам Моранти, начальник полицейского департамента Сент-Луиса, или босса семьи итальянцев, да кого угодно в этом Богом проклятом городе, это сделать намного проще, нежели заставить кого-то из парней, прошедших Афганистан играть по чужим правилам. Упрямцы еще те... и самое странное, они уверенны в своей непогрешимости и правильности действий. Хочешь сделать что-то хорошо - сделай это сам... Но если не разорваться? Невозможно быть в двух местах одновременно... А это - подходящий кандидат. Если удастся договориться. Вот только он слишком нервный. И если я завалюсь к нему на разговор - скорее всего, сперва схватится за пушку, а потом начнет выяснять. А это уже нежелательно. А ну еще раз прокачай все, что о нем известно. Зацепки какие.
Составление психологического портрета, на основании скупых фактов - задача очень сложная. Но нельзя сказать, что невыполнимая.
Тем более, если твои следы не подчищает могущественная правительственная структура. Тот же автомобиль, нужно зарегистрировать, то же водительское удостоверение никто не выдаст, если нет социальной страховки и кода идентификации. Паспорта. Можно пытаться скрываться тысячу лет, но если ты не проходишь по программе защиты свидетелей, с полной заменой личности, тебя все равно, рано либо поздно вычисляют. Если задаться целью. А случайно промелькнувшее фото из базы данных, зацепилось. Память, натренированная сотнями часов на упражнениях по запоминанию лиц, тут же автоматически дорисовала окружающий пейзаж, где можно было увидеть это лицо. Всплыли из глубины звуки, голоса, ощущения...
Сухой, раскаленный ветер, шуршание каменистого сухого грунта под ногами, штабеля контейнеров со снаряжением, отдыхающие люди на лежаках в тени перегретого брезентового тента. Усталость, давящая на плечи... Кажется, август 2004, Кандагар. Бывший аэродром военного контингента СССР, переоборудованный под базу дислокации 56 бригады морской пехоты, где размещались не только морпехи но и сухопутные войска, группа реагирования 75 полка рейнджеров и рейдеры из третьего отряда "морских котиков"...

Тогда, заставить опустившегося ветерана не просто встряхнуться, но и проехать тысячу миль за двое суток, дабы доставить посылку - задача была из разряда нереальных. Тем более, что давнее знакомство Эдвард так и не раскрыл, а бывший ветеран Афганской компании долгг и мучительно пытался понять, как же так получилось, что ему пришлось плясать под чужую дудку.  Вербовка разового "порученца", на несколько дней - и результат выполненной работы - были признаны целесообразными, вот только метод вербовки - несколько вызвал порицание. Но по большому счету, Бюро было плевать на тот мордобой, что устроил Поллард в баре. Но другой возможности разговора не было. У Фергюссона был револьвер. И пока он уютненько не разместился в кармане Эдварда, тот бы и слушать ничего не стал.
Поллард, не вставая подкатился на кресле поближе к Грейс, подальше от стола. Какая-то непонятная тень мелькнула на ее лице, когда Эдвард брал в руки ежедневник. Но "стопку прошедших дней", он не стал трогать преднамеренено, игнорируя ее существование. Дабы не выдать свой интерес, естественно. Ну и , заодно - давая понять, что прошлое - оно всегда останется в прошлом. И никуда не денется. Но жить нужно - текущим моментом.

0

6

Sunday, March 14th, 2021
Hotel "Best Western Downtown Phoenix", 620 N 6th St, Phoenix, AZ
11:04 p.m.

Настала ночь воскресенья, а это означало, что трудоёмкий марафон работы на Бюро, наконец-то, подошёл к концу. Пальцы Магнуссен от напряжённого сдавливания ручки и усердного печатания по клавишам ноутбука за два бесконечных дня не просто ныли, а потрясывались, когда она при выходе из машины отдавала водителю хрустящие новенькие купюры, сложенные пополам. В трёхзвёздочном отеле, откуда дорога от офиса на такси заняла шесть кварталов или же во временном исчислении - четверть часа со всеми пробками, Грейс нашла себе пристанище до следующего утра в виде небольшого аккуратного номера на втором этаже, куда женщина поднялась по лестнице, крепко сжав пластиковую ключ-карту, по своему весу не шедшую ни в какое сравнение с тяжёлой кожаной сумкой, соскальзывавшей с левого плеча под покровом полупрозрачного шифона изящного платья. Ежедневник, записная книжка, папки с документами от ФБР и своими, личными - вот тот увесистый груз, из-за которого поникшая фигура Магнуссен клонилась в сторону, перетягиваясь в отсутствующем балансе по длинному пути к дальней двери в коридоре. На ресепшене, пока Грейс оформляла бланк заселения, выводя свои данные нетвёрдой рукой в различных графах на белоснежном листе, улыбчивая смуглая девушка с длинными чёрными волосами до пояса, постоянно поправляя их лёгким жестом перед изучавшим буклеты в зоне ожидания молодым человеком, презентовала ей в скороговорке все преимущества весьма достойного в своей нише уютного отеля: открытый бассейн, гидромассажная ванна рядом с ним, светлые номера с плоскими телевизорами и кабельным телевидением, а в дополнение - входящий в стоимость завтрак, после которого можно без затруднений прогуляться пешком до центра города - в целом, богатый список, но из всей колоды "джокеров" "Best Western Downtown Phoenix" до новой посетительницы долетели только ассоциации "тихий номер" и "большая кровать", вызвав слабую улыбку на её бледном лице, когда она возвращала администратору документы и забирала ключ. Улыбку, исчезнувшую с губ в тот же миг, когда Магнуссен отвернулась от стойки регистрации и окинула взглядом незнакомца, всё так же внимательно читавшего информацию из ярко-синего буклета.

Перешагнув порог номера, женщина, не включив свет, закрыла за собой дверь на замок и подошла к окну, чтобы внимательно рассмотреть через занавес тюли подъездную дорогу, на которую выходил вид из её номера. Минута, вторая, третья... её взгляд метался между сновавшими мимо отеля автомобилями и щелью под входной дверью, зиявшей тонкой линией света. На улице стояла умеренная тишина и ни один человек не задерживался у входа в отель дольше необходимого. Беззвучная пустота царила и в длинном коридоре на втором этаже. "Это уже просто какая-то паранойя, чёрт её подери!" - в беззвучном обращении к самой себе, спустя пять минут, выдохнув и проведя рукой по кипевшему в ощущениях лбу, Грейс сняла с плеча сумку и бросила её на кровать, а туфли с измотавшими ноги высокими шпильками - подле неё. Впереди женщину ждало несколько телефонных звонков на ресепшен, затем - долгожданный оживляющий душ, которому она планировала посвятить не меньше пятнадцати минут оставшегося перед новым днём времени.

По прошествии получаса, кутаясь в белый вафельный халат, Магнуссен лежала поперёк кровати, медленно пережёвывая сэндвич и читая записи за все годы её сеансов с Дереком Колманом, что составило два с половиной чёрных кожаных блокнота с рукописными строками о его непростом душевном состоянии. Свой мозговой штурм посреди ночи Грейс продолжала исключительно ради поисков одного имени, крутившегося у неё в голове с того дня, когда ей огласили ордер на арест, но хаотично листать страницы, надеясь наткнуться взглядом на интересующие слова, она не стала, решив освежить в памяти всю картину внутреннего мира её почившего любовника. К наступлению середины марта женщина приступила только к началу второго блокнота, и в остром почерке витиеватых фраз в эту томную ночь она нашла ту самую дату, с которой начался их с Дереком взаимовыгодный роман. Двадцать четвёртое января две тысячи восемнадцатого года - к этому моменту Магнуссен работала с мистером Колманом больше полутора лет, но только к началу второго блокнота в её записях появились отголоски истинной проблемы, мешавшей мужчине испытать полноценное душевное умиротворение.

Такие люди, как Дерек Колман - деятельные, решительные, неустанно держащие руку на пульсе жизни, - как правило, всегда находятся в поле зрения окружающей их публики, не упускающей из виду ни одного, даже самого незначительного их шага. Что он делал? О чём думал и какие выстраивал планы? Чем дышал? Всё это представляло интерес не только для завистников, строивших замыслы по его свержению с пьедестала успеха, но и для обыкновенных созерцателей, не знавших чем преобразить свои унылые судьбы. Каждый прожитый день Дерека Колмана проходил под бдительным прицелом чьих-то любопытных глаз, что естественно взрастило в нём недоверие к миру и небывалую скрытность. Зная подобные обстоятельства, не удивительно, что у специалистов разных областей - от обыкновенных терапевтов до профессионалов в более узких направлениях - он появлялся крайне редко, ведь признание любой слабости для него и его детища имело значение, равносильное смертельному приговору. Но если он всё же решался обратиться к кому-то из специалистов, то кандидатура, на которую падал его выбор, претерпевала не только детальное изучение, но и тотальную проверку по факту общения. Мистер Колман, находившийся под огромным давлением ежедневных титанических забот, испытывал своего психолога больше года, стараясь найти в ней нечто большее, чем типичные качества обыкновенного мозгоправа. В первую очередь, он искал гарантии её преданности, обещавшие ему абсолютную конфиденциальность и безопасность не только на бумаге, но и в душе самой женщины. К январю восемнадцатого года Дерек дошёл до предела в своих изысканиях и выложил карты на стол, дав ход открытой игре с Грейс, что и привело его к фатальным последствиям, сказавшимся на обоих из них. Читая в середине первого часа ночи строки, написанные собственной рукой, женщина во всех деталях пыталась вспомнить тот переломный день, когда они оба приняли роковое решение.

"Понимаете, Грейс, я, в принципе, не знаю что такое покой. Естественно, что в бизнесе нереально существовать тихо, если хочешь чего-то добиться. Я понимаю это и не впадаю в наивность, ожидая, что рабочее время будет проходить гладко и спокойно, а деньги сами собой начнут капать на банковский счёт. Это нормально - я сам выбрал такой путь. Я это принимаю. Но это выматывает - двадцать четыре часа в сутки жить в напряжении, с мыслью, что всё зависит только от меня одного! Я пытаюсь разграничивать работу и дом, но, честно говоря, уже не вижу в этом смысла, потому что дома я не отдыхаю. Дом - моя крепость, расслабленность в стенах родных пенатов - это всё мне незнакомо... Нет, я люблю свою семью, люблю жену, но... Анджела... Понимаете, у неё много качеств, которые я ценю: верность, преданность, чуткий характер. Она даже ни одной истерики мне не устроила за пятнадцать лет совместной жизни! Ни сцен ревности, ни возмущений из-за опозданий к ужину. Мне это нравится - её воспитание, её правильность. Но, понимаете, она слишком правильная и какая-то... какая-то вялая. Мне иногда кажется, что моей жене просто всё безразлично в жизни. С её стороны инициативы нет ни в чём - только покорность, и если какие-то трудности возникают в наших отношениях, она ничего сама не сделает. Не жена, а кукла. Скажу сделай так - сделает, а если не позову - сама никогда не подойдёт. И это касается всего: от проблем у детей в школе до наших... ну, интимных отношений. Я хочу приходить домой и знать, что жена обо мне позаботится не потому, что я так сказал, а потому что она сама этого хочет. Но по факту я вижу только робота, исполняющего те или иные функции. Я хочу выдохнуть, забыть о проблемах, когда мы вдвоём, но вместо этого трачу время на решение пустых мелочей, с которыми и ребёнок справится - ни то, что взрослая женщина. Возможно, конечно, это сказывается влияние её семьи. Вы наверняка слышали о Хейлах: её отец - федеральный прокурор да и мать уважаемая женщина. Миссис Хейл умеет держать всё в своём доме под контролем. Наверное, она себя так и с Анджелой вела - решала всё за неё и не научила самостоятельности. По сути, когда мы поженились, я забрал её прямо из родительского дома... Но невозможно же всю жизнь плыть по течению?!"

Когда в декабре прошлого года бракоразводный процесс Колманов получил огласку, в СМИ ходило не мало слухов: о Дереке, о его жене, об их отношениях, о его прошлых нераскрытых связях и коварстве Грейс, из-за которой святой облик прилежного семьянина искупали в грязи. Всю биографию успешного магната журналисты распотрошили на части и принялись изучать их под микроскопом, ища среди разного рода важности встреч и мероприятий с его участием прочие его грехи, которые до появления Магнуссен никому не удавалось заметить и вытащить на публичное порицание. Искали упорно: целый месяц, пока миссис Колман не отозвала иск, журналисты копались в прошлом её супруга, стараясь обличить безликих любовниц Дерека в ряду его секретарш, юристов, ассистенток и деловых партнёров по бизнесу - не упустили ни одной женщины, досконально "просветили рентгеном" каждую возможную "подозреваемую", но так и не поняли, что в действительности мистер Колман всегда был преданным своей жене супругом, и за все семнадцать лет брака он не изменил ей ни с кем, кроме Грейс. Не только из-за своего высокого статуса, который Дерек ценил наравне с семьёй, но и потому, что он в самом деле любил Анджелу. Любил до такой степени, что не мог допустить даже мысли о том, чтобы супруга увидела хотя бы тень его порочных порывов. Пятнадцать лет мистер Колман сдерживал своих демонов, чтобы оставаться для Анджелы таким, каким она представляла его в своих глазах - идеальным мужем с обложки журнала в стиле американской мечты, мужчиной с ангельской душой и благородным сердцем, не знавшим никаких слабостей.

Грейс захлопнула дневник и откинулась на подушку, уставившись взглядом в потолок. Её остро звенящие размышления о Хейлах перебивали мысли о двадцать четвёртом января - том злополучном дне, когда Дерек Колман - сдержанный и деловитый магнат в сфере недвижимости, не знавший слабостей и просчётов - решился с ней на откровенность. Увлечённая своей долгожданной победой, она проявила неосторожность, вселив в мужчину надежду на понимание; проявила беспечность, поддавшись неукротимому желанию быть лучшей во всём, и убедила Дерека, что в её немом молчании он сможет забыть обо всём, сможет выдохнуть и ощутить покой и беззаботность, доверившись её властным рукам. Тогда, три года тому назад, Магнуссен не придала значения семье Хейл, не стала разбираться в личностях владельцев этой известной фамилии и не почувствовала возможной угрозы с их стороны. Легко и бездумно, как и всегда, пренебрегла опасностью.

Цепляться вниманием за интонации, дребезжание голоса, жесты, взгляды и, самое главное, сами слова - первостепенная задача психолога. Люди чаще, чем им кажется, говорят вовсе не то, что думают, совершенно не так, как они это сами предполагают, и в дотошно подобранных фразах ещё чаще выражают то, что всеми силами пытаются скрыть от других за детально продуманной ложью. По разным причинам, конечно же, и далеко не всегда неблаговидным люди пускаются на уловки в своих речах, но какими бы ни были на самом деле их мотивы, высоко квалифицированный профессионал обязан замечать эти хитрости, оценивать их и подводить собеседника нужным путём к истине, до которой хочет докопаться. В самом начале встречи Магнуссен пренебрегла своими профессиональными навыками, но отстраняясь от Эдварда, возвращаясь в реальность, в которой она следит внимательным взглядом за его естественными и обыденными движениями, внутренняя скованность вновь охватывает её и принуждает не просто слушать, а слышать мужчину, чьи объятья лишают Грейс любых страхов. Пока Поллард облюбовывает себе уютное светлое кресло, женщина прокручивает в мыслях все его слова, высказанные в стенах кабинета с момента появления мужчины и вплоть до последнего вопроса, к оглашению которого она переносит поднос с кофе с заменяющего журнальный столик пуфа на рабочий стол, осторожно устраивая его около стопок с документами. Между ней и Эдвардом всего два фута физического расстояния, но в измерении честностью - целая пропасть, на чьём краю женщина едва балансирует, ощущая всем телом неимоверное притяжение непроглядной тьмы. Вынимая из органайзера в форме бронзового черепа электронную сигарету с горько-ягодным привкусом, Магнуссен заполняет пустоту насыщенным дымом и, разворачиваясь к мужчине спиной, приникает к краю стола. - Мутант, говоришь, - холодно вытаскивая из оживлённой речи Полларда всего одного слово, она вдыхает горький дым и скрещивает руки на груди. - Ты про тех, которые щеголяют в сексуальных латексных костюмах, или всё же о тех, кого увозят в "Зону 51"? Вариант с Женщиной-Кошкой мне нравится больше, - как показывает практика жизни, скрывать за пустыми словами истину стремятся не только обычные люди, но и пресловутые психологи, не способные смириться с провалами ни в своей карьере - ни в своей жизни. За словами - правду, за чётким расписанием - душевную пустоту. Корифеи тайм-менеджмента на своих тренингах по управлению временем обожают использовать фразы на подобии "Кто владеет временем - тот владеет миром" и в своих рубящих жестах со сцены изо всех сил призывают аудиторию контролировать часы своей жизни, чтобы добиться успеха.

Понедельник: четыре встречи с восьми до двенадцати утра - с брокером, с директором бизнеса, связанного с автопромом, с топ-менеджером в хедж-фонде и с владелицей издательства. Все они контролируют каждую минуту своего времени и тратят её только на то, чтобы стать выше и сильнее прочих, в чём им помогает Грейс, мотивируя на протяжении всей недели хватать звёзды с неба. Потом в её расписании присутствует, но давно не записывается в ежедневник двухчасовая тренировка в зале, следующий за ним расслабляющий массаж, чтение профессиональной литературы в кресле у окна под ненавязчивую классическую музыку и ароматный чай с бергамотом, который только она и умеет готовить из всех существующих кулинарных изысков.

Вторник: сеансы после полудня - художник-экспрессионист, редактор свадебной колонки, студентка с филологического факультета, фотограф. Каждый из них в своём смысле человек искусства, не контролирующий время, но ставший его частью, тонко чувствующий его, словно сами они - время. До встречи с этими пациентами каждое утро второго дня недели Магнуссен проводит в своей галерее, вдохновляясь прекрасным и помогая с делами совладелице, что заключает в себе чаще всего выбор очередного кандидата, чья коллекция работ выставится на всеобщее обозрение в стенах мрачного рая с чёрной вывеской. А после работы, переполненная возвышенных чувств, Грейс облачается в свой излюбленный роковой образ и стремится в ночной клуб уже не за духовными, а за плотскими наслаждениями, очаровывая английской холодностью и пренебрежением очередного однодневного мотылька, чьё имя сотрётся в её памяти уже к следующей ночи.

Среда: снова четыре встречи после полудня, для которых женщина заряжается энергией на паркете, оттачивая изящные и вызывающие движения в эротических танцах: в час дня встречи с ней ждёт Люциус Шерман - обольстительный паук, окутывающий в свои сети каждую встречную жертву, неумолимо попадающую под власть его очарования, затем - супруга очередного бизнесмена, толкающая мужа на Эверест побед и всеми силами поддерживающая его имидж, после - брачная аферистка, как называет её про себя Магнуссен, а на деле ведущий менеджер брачного агентства, и в финале - Дерек Колман, который уже никогда не появится в её расписании, но после встречи с которым вечер среды Грейс всегда проводит дома, расслабляясь в ароматной ванной и выставляя в Инстраграм написанную в воскресенье статью или ролик, окончательно отредактированный после процедур релаксации.

Четверг: четыре встречи, разумеется, но с утра - на них приходят типичные теневые герои, которым никак не удаётся вырваться в первые ряды. Адвокаты, менеджеры, третьесортные политики - все те, кто уже держат в руках кусок славы, но всё ещё недостаточно объёмный для их алчных ртов. Игроки на вторых ролях, которые никак их не устраивают, но вполне устраивали Грейс, когда в четыре часа по полудню после посещения спа-салона она встречалась с Колманом на его корпоративной квартире, заполняя ту пустоту, которую никак не хотела заполнить Анджела в душе своего супруга. Очередная графа, навсегда вычеркнутая из её расписания. Неконтролируемое время, отныне требующее властной диктатуры плотного графика.

Пятница: день романтических встреч - все те, кому не везёт в любви, а это вновь четыре человека, приходят к Магнуссен за очередным советом, который они и на миг не задумываются выполнять. Её любимчик, Алистер, платящий двойную цену за сеанс, чтобы звонить Грейс в любое время, первым встречается с ней в этот день ровно в одиннадцать часов, чтобы рассказать об очередных выбранных им женщинах, которые ему совершенно не подходят. Следом за ним приходит Элизабет, ищущая в мужчинах принца на белом коне, которые, как оказывается, внезапно вымерли в эпоху женской эмансипации. Её на посту рассказчиков сменяет Пол, ищущий принцесс в муслиновых платьях, которые тоже внезапно вымерли в эпоху женской эмансипации, по его мнению. А после него в кабинете появляется Мередит, жалующаяся на отсутствие романтизма со стороны мужа, но совершенно ничего не делающая для того, чтобы разбудить в нём нежный настрой в её адрес. Весь этот приторно-сладкий флёр отсутствующей любви обыкновенно Грейс стряхивает с себя за очередными тренировками в зале, после которых, расслабившись дома, женщина едет в клуб или катается по городу, развевая унылую тоску на бешеной скорости под энергичную музыку. Иногда спускает шины на любимом "немце" где-нибудь за городом и умудряется попасть в омут преступности на вызывающей у нормального человека тревогу полумёртвой автомастерской, чем нарушает свой привычный режим. Не контролирует время и, тем самым, позволяет ему контролировать её, лишний раз напоминая, что таит за собой неизведанность.

Суббота, воскресенье - дни плодотворных работ над собой, включающие посещения салонов, вновь чтение профессиональной литературы, просмотры любимых фильмов, посещение клубов, галереи. Более расслабленный в чётких границах, но всё ещё весьма плотный график важных дел, толкающих женщину на вершину славы. К успеху. Рубящими жестами разрезающий время на отрезки, призванные заполнить каждую минуту чем-то нужным и будто бы ценным. Краткий выдох перед покорением очередной высоты.

Когда "силовики" - позитивные и негативные - до третьего пота разглагольствуют на сцене о важности контроля над временем, они предлагают своим слушателям бескрайнее число вариантов как взять его под свою тотальную власть и не меньшее количество мотивов, чтобы не сворачивать с намеченного пути. Взлетающие вверх кулаки, движения бойцов, вопли, в чём-то схожие с криками орангутангов - психологические посылы, вдохновляющие на борьбу, исходят от них, как радиация от ядерного гриба - бешеными, сметающими всё на своём пути волнами, вызывающими у зевак с открытыми ртами сумасшедший прилив адреналина. Вот только никто из них, из этих великих и успешных ораторов, не предлагает графиков для заполнения пустоты, влекущей, будто мотыльков на свет, всех их слушателей, не знающих где найти рецепт для счастливой жизни. Своё расписание, не отражающее в ежедневнике Грейс большую часть её забот, не связанных с работой, она выстроила давно, чётко подобрав временные отрезки под свои нужды. Пришла к успеху, добралась даже до такой ниши, откуда её поторопились сбросить, стремясь взять во власть более мощного расписания. Вот только пустота, от которой обещают избавить яркие в своих эмоциональных речах спикеры, не исчезла, а лишь спряталась за отсутствием свободного времени. Мнимое счастье, мнимый успех. С появлением Эдварда в жизни женщины эта опостылая пустота всё чаще даёт о себе знать, бессовестно нарушая чёткие границы её ровно выстроенного графика и вытекая то в бессонные ночи, то в невероятную чеканку биения сердца, то в густой смог дыма от очередного десятка выкуренных сигарет.

- Ты всё знаешь. Верно? - свой взгляд от чистой грифельной доски Грейс переводит на останавливающегося напротив неё в катающемся кресле мужчину и преподносит электронную сигарету к губам, покачивая ей в руке на каждой новой фразе. - Про смерть Дерека. Про мой арест. Полагаю, и в той папке, с которой ты пришёл, совсем не мои полуобнажённые фото из сети. Не так ли? - она вдыхает утративший всю свою приятную кислинку дым и смотрит прямо в глаза Полларду. Молчит. Собирается с мыслями. И с глубоким вдохом задаёт самый животрепещущий в её мозгу вопрос: - Думаю, ты понимаешь, что теперь просто так куда-либо поехать я не могу. Меня действительно тотально контролируют. В частности, мой куратор. Обо всех своих планах дальше Финикса я обязана детально докладывать ему и спрашивать его разрешения на их осуществление, если не хочу снова оказаться за решёткой. Мило, не правда ли? Не жизнь, а сказка! И как тебе мой кутёж? М? Тебе, наверное, уже все подробности известности... Что скажешь на это, а, Эдвард? - Грейс поджимает губы и опускает глаза в пол, смотря на идеальные носки лаковых туфель, окончательно утратившие блеск в её глазах. Время ускользает из под контроля Магнуссен и, кажется, живёт само по себе, не обращая внимания ни на надрывные интонации, ни на дребезжание голоса, ни на сжимающие душу жесты, ни прожигающие пол взгляды, ни на сами слова, обрушивающиеся в кабинете подобно оползню. Оно медленно тянется, вытягивая жизнь из каждой клетки тела, и окутывает мраком Грейс, беспомощно тонущую в чёрных водах бушующего цунами непобедимых обстоятельств.

0

7

- Мутант, говоришь. Ты про тех, которые щеголяют в сексуальных латексных костюмах, или всё же о тех, кого увозят в "Зону 51"? Вариант с Женщиной-Кошкой мне нравится больше...
Естественно, разговор был шуточный и на тему врожденных аномалий, которые иногда встречаются. Был же бвухголовый парень, словно сошедший со страниц Роберта Харлайна. Двуголовый сиамский близнец, который выжил. Но, если тема касается "женщины-кошки", из случайно просмотренного старого комикса... То да, Пожалуй это амплуа, намного ближе Грейс, чем кажется со стороны. "Девять жизней"...
Что важно для любого аналитика, который сталкивается с какой-либо проблемой? Иметь максимальный уровень доступа к информации, и чем он выше, тем больше вероятность удачного прогнозирования развития событий. И если происходит некоторый отрыв от реальности, то и выводы можно сделать ошибочные. И Поллард в этот момент оказался в недоумении.
Общество. Оно коварно и жестоко, подчиняется определенным правилам. Возьмем, к примеру такой момент: кто-то добился определенных высот, и заслуг, и пользуется в этом обществе авторитетом, в определенном смысле. Допустим - это какой-то бизнесмен, с большой буквы и неслабыми амбициями. Учитывая, что в любой сфере деятельности существует тот самый пресловутый "закон джунглей", вне зависимости от того, компания это бродяг, с северной окраины Финикса, или же элита менеджмента рынка финансовых бумаг, на бирже Нью-Йорка. Да хоть бы и это были перевозчики из Оклахомы или портовые грузчики в Глазго. Закон социума - один для всех: "Споткнулся? Не падай! Упадешь - сзади идущие уже не дадут подняться." Выживают сильнейшие, и у них больше бонусов от имеющихся благ. Так заведено природой. Тот же Киплинг был абсолютно прав, описывая как старый вожак свободного народа промахнулся на охоте и уже вечером не занял свое место, на скале советов.
Стоит врачу совершить ошибку - он не только получит иск от родственников, пострадавшего во время лечения, но и потеряет авторитет, а так же, вплоть до полной потери практики. стоит киллеру промазать - его дни сочтены. Недовольный заказчик его постарается ликвидировать, и даже не будет озадачиваться вопросом возврата задатка. Если какая-то компания проиграет тендер - ее тут же задвигают на зад конкуренты, перехвачивая иннициативу. Если Сенатор попадает в публичный скандал, можно смело ставить крест на его политическом будущем, ведь этот промах постоянно будут использовать против него. Если какая-то страна потеряет определенную квоту доверия, из-за каких либо нарушений договоренностей правительств стран-партнеров, или же развяжет конфликт пртив своего сателита - естественно, ей не избежать дипломатических штрафов, вплоть до разрыва дипломатических отношений, что во многих случаях приравнивается к скрытому объявлению войны. Это закон выживания. впереди идущий должен помнить, что ему - всегда кто-то дышит в спину. Вспомните хотя бы противостояния Шелби, Додж и Шевролет, в конце шестидесятых, начале семидесятых годов. Жестокая конкуренция рынка, диктовала свои условия и если бы не нефтяной кризис семидесятых... И то, он похоронил несколько линеек модельных рядов автомобилей, но так и не поставил окончательную точку в этом противостоянии.
Магнуссен, после столь распиаренного скандала, должна была, по логике вещей, потерять всех клиентов, ревностно блюдущих за свое честное имя в обществе. Извините, но какая супруга позволит своему мужу ходить к такому психологу, который убивает своих клиентов, еще и подмещивая туда амурные дела? А ведь никто сильно не копается во всех аспектах дела, но на слуху остается только самые яркие вехи: Психолог, сеансы, бракоразводный процесс клиента и его смерть. Ну и на каком-то этапе туда замешивается секс... Кто из "образцовых семьянинов" захочет, чтобы выплеснувшаяся из берегов грязь запачкала их репутацию? Для общества Грейс Стала "той самой Магнуссен, которая...", и это, хоть и забудется, со временем, но - неизбежно должно распугать всю ее клиентуру, на данный момент. И оставить дюжины телефонных звонков, последствиями которых были вежливые и сдержанные отказы от посещений этого специалиста.
Во флоте существует такая традицыя, еще со времен первых мореплавателей. "Капитан покидает судно последним", так как он несет самую полную отвественность и за корабль и за людей на нем. Не говоря уже о грузах. И процент погибщих капитанов весьма высок. Хотя бы потому, что многие седые морские волки понимали, что не только корабль идет ко дну, но вместе с ним - идет словно камень и его жизнь. В случае спасения, капитану предстоит еще оправдоваться перед судновладельцем, а в старой Англии, еще и подлежал суду. И судовладелец, естественно, выжимал из бедолаги все, до последнего пенни, оставляя его с семьею подыхать от голода в подворотне, лишая всего имущества. А потому и жертвуя собою, шкиперы спасали свои семьи от горькой участи, ведь тогда у них хотя бы оставался шанс не потерять крышу над головой. "Акела промахнулся - он больше не вожак". И никому, по сути не важно, что ему помешал Шерхан, или кто либо еще.
Занята Грейс, на самом деле, или же, под этими всеми пометками в ежедневнике, столь "плотным и насыщенным графиком посещений клиентов", скрыта совсем другая информация, например, ее загруженность по указке кураторов - этого Поллард, даже не стал гадать. Единственное, что он знал, на своей шкуре - что стоит только оступиться в чем-то - тебя тут же задвигают на скамью запастных.  Даже если твоей вины в этом - нет...

Школа им. А. Линкольна. Вашингтон, округ Колумбия. США.
21 сентября 2018г. 18:39.

... Треск в наушнике означающий включения рации. Привычный до зубовного скрипа. И естественно, всегда раздражающий. Командир группы "Бета", полевой оператор 1 класса Эдвард Каллаган привычным жестом включил тактильный тумблер на прием:
— Бета-раз. Группа готова. Заняли позиции на крыше, готовы к штурму,— хмуро, терзаемый предчувствием непоправимого, неизбежного, командир, все же поднял руку, сжатую в кулак, и выбросил пять пальцев, (внимание на центр, готовность пять минут),— "Альфа-первый", мы готовы,- тяжело вздохнув, командир группы еще раз просмотрел крепление троса на карабине. Предстоящий прыжок с пятого этажа, чтобы проникнуть в третий — не новость. Расстояние точно определено, тросы стравлены, крепеж в норме. Все штатно, лишь единая мысль, что здесь есть какой-то подвох, со стороны террористов, захвативших заложников. Эти парни не прокололись. Слишком грамотно все, слишком профессионально все обставили. И обращение к сенату по видео, к президенту. И рассредоточенные мобильные телефоны по всему этажу, не дающие толком сориентироваться, в каком теперь классе находятся школьники. Слишком все  ... По-уму. Даже демонстративный жест — выпустить заложницу-смертницу, подорвавшуюся в дверном проеме. Так и не установили, была ли на ней взрывчатка, или же заминированные двери входа в школу. А это же важно! Каждая мелочь. Чего-то не учли и что может случиться? Да здесь не просто риск в отношению захваченных гражданских, но и сами бойцы элитного отряда "Призраки" которые были единой семьей.
— Парни, с Богом. Начинайте,— голос командира отряда в рации какой-то уставший, севший. Явно не получилось уломать этих мудаков на отсрочку штурма. А ведь информации мало! Но приказы не обсуждаются... проверив еще раз, натяжку троса, захватив в левую руку петлю, "Бета-первый" сделал первый шаг, вскидывая вверх правую руку. "Внимание!" дважды по пять пальцев и секундная пауза. "Десять секунд"...
... Зрение медленно возвращалось, но глазам было больносмотреть на свет. лежащий на полу человек издавал неопределяемые звуки, которые было невозможно разобрать или принять за человеческую речь. Впрочем не он один был такой. Из группы в восемь человек, одетых в черную форму штурмовой группы на полу валялось еще пятеро, представляющих собою довольно печальное зрелище: Присыпанные фрагментами гипсовой штукатурки, запутавшиеся в тросах и своей амуниции, они валялись словно кучка сломанных кукол, будто кукловоду наскучило давать представление и он просто сбросил своих марионеток в чемодан, вперемешку с реквизитом. Дым и пыль еще не рассеялись, он группа уже перестала существовать, как боевое подразделение. ослепленные, оглушенные взрывами СВУ террористов, они более напоминали каких-то новорожденных котят, инстинктивно отползающих от места катастрофы, оставляя за собою следы на окровавленном гипсе. Впрочем не все. Двое так и не шевелились. А за окном, под растрелом кинокамер и обьективов жадных до сенсаций репортеров раскачивался один из штурмовиков, выброшенный взрывом назад. На заклинившем троссе, медленно проворачиваясь вокруг своей оси, напоминал какого-то черного паука, переставшего опускаться на своей паутине...
Весь мир неоднократно облетят эти кадры, запущенные в интернет, собирая миллионы просмотров, и сотни всевозможных комментариев, на всех языках планеты. Но имя погибщего так и останется "тайной за семью печатями"...
Застрявший в горле тугой комок мешал дышать, и Каллаган инстинктивно сплюнул, освобождая рот от маслянисто-соленой массы, приправленной металлическим кисловатым привкусом. Получилось не очень. Шлем-сфера штурмовика, каким-то чудом удержавшаяся на голове, была еще закрыта и тягучая липкая жижа растеклась по параболе прозрачного забрала внутри, заслоняя обзор. Хотя видеть по-сути было нечего. полько задымленный клас в котором не было никого ... кроме разбитой штурмовой группы...
Вставай... Ты должен! Ты можешь, солдат! Соберись и вставай... НУ!!!
Тело, отброшенное взрывом на стену болело, словно там все кости вынули и вставили их обратно, и даже дыхание доставляло боль. Но Нужно было сделать хоть что-то. Чтобы почувствовать себя не размазанной по полу кашей, бесформенным искалеченным кулем, пресмыкающимся на грязном полу, среди гипсовых ошметков и сломанных школьных столов, а человеком. Бессилие порождало злость. Злость заставляла мобилизироваться и адреналин, который просто ждал своего часа в крови заставил сопротивляющийся организм подчиниться желанию встать.
К черту сорвать сферу, вместе с трещащим наушником, к черту маску, пропитанную кровью, прилипшую к лицу. К черту зависший на кистевом ремешке ПП. Секунды, которые казались вечностью, в которых он не чувствовал своих беспомощно поскальзывающихся ног, рук, которые дрожали и ныли, отдаваясь тупою болью в сознании. Боль, застилавшую багрянцем сознание, словно он погружался в крутозаваренный чай из саксафара, воду кровавого цвета, отдающую тяжелыми ударами пульса по всему телу.
"Ты можешь!"
И он, до боли сжимая зубы встал. Сперва на колени, а потом, опираясь на крышку поваленного стола — на ноги. Скорее за счет упорства и сылы воли, нежели сознательно сделал пару шагов, по предательски наклоняющемуся влево полу и опять упал, чтобы уже затихнуть... Но даже лежа на спине, отталкиваясь локтем и непослушными ногами, выполз в корридор школы, сжимая в руках Глок-21, из которого незаметно выпала обойма...
... Штурм провалился. Последовавшая команда требовала отвести группы назад, на исходные позиции, и переговорщики опять начали выслушивать требования террористов, захвативших старшекласников... Временный штаб противодействия терракту опять начал координацию всех доступных рессурсов и было понятно, даже самому тупому, что выставленные требования будут удовлетворены, даже если террористы потребуют себе право собственности на пять близжайших планет, с доставкой на их поверхность...
Арлингтон. Вирджиния.
Штаб Службы Федеральных Маршалов.
29.11.2018г. вечер.

- Распишитесь,  Стенфорд, - на полированную поверхность стола ложится пачка бумаг,  под роспись.  Реальная такая пачка,  толщиною в палец. И каждую эту гребаную форму должен заполнить. Каждую. Ознакомлен, дата, подпись. Полное имя. Ознакомлен, дата, подпись. Полное имя. Ознакомлен...
Ничего нового,  по сути, стандартная процедура,в которой расписано что:
- Являясь носителем особо важной информации, являющейся особо важной для Национальной Безопасности Соединенных Штатов, даю подписку о неразглашении данной информации на протяжении ста пятидесяти лет... и три дня, дополнительно... И так далее и тому подобное... Ознакомлен. Дата. Подпись. Имя полностью...
- Ну и куда вы теперь,  мистер Стенфорд? Техас? - подчеркнуто вежливое обращение,  к гражданскому лицу. Налогоплательщику,  с этой минуты. Все,  уволился... Но вот отстанут ли? Вряд ли.
- Нет.  Портленд. Мэн. Говорят там есть отличные пляжи.
- Так не сезон же, - удивленно замечает служащий,  пряча все подписанные бумаги в плоский оцинкованный контейнер,  предназначение которого отныне законсервировать оператора SAD, капитана 1st SFOD-D, Delta Force, Доминика Стенфорда,  отныне и чем дольше. И отправить его подписи и в архив,  вместе с послужным списком. Все.
- Удачи вам,  мистер Стенфорд,- клерк протягивает руку, которую я игнорирую. Хотя,  он уже привык к подобному. И давно не обижается на отставников. Бесполезное занятие... Но вот Грейвору - грех руки не пожать. Выручил, (теперь уже бывший), командир.
- Эдвард ... Извини, Доминик,- что-то сдал седой волкодав, голос осипший,- Вот легенда, документы на легализацию. И ... Удачи, капитан!
"Бывших" среди нас не бывает? Осталось уточнить одну мелкую деталь:
- Метт, а имечко кто мне такое дебильное придумал? Передай ему, что у него нет мозгов.
- Передам. Это генератор случайных имен. Кстати, заходил на днях "Старина Джаспер-Каспер". Высказывал крайнее недовольство решением закрытого трибунала. А нос ему выровняли.
- Оттащили тогда не вовремя, Метт ... Я бы этой крысе штабной и шею свернул бы ... За парней. Да пошел он...
... - Ну и куда ты теперь, сынок?- седоусый мужчина останавливает свой Додж на автовокзале.
- Где-то в Портленде есть кузина. Никогда не виделись. Попробую отыскать.
- А потом?
- Хм. Не загадываю. Просто пожить хочу. Спокойно. Надоело все ... просто надоело.
- А, думаешь так просто, жить спокойно, а? Тем более, такому как ты ... Ладно. Береги себя. И будь осторожен.
- Тревис, только из искреннего уважения ... Пошел ты! Спасибо, что подбросил...

Это не была "точка невозврата", как выяснилось позже, хотя Поллард тогда, пользуясь чистой репутацией человека, абсолютно незапятнанного ни в чем, и имея определенные документы, (например лицензию на частныый сыск, охранную деятельность) даже не мог представить, что случится через каких-то полтора года. Но уже тогда понял, что такое "конкуренция на рынке услуг", когда перебивался по-мелочам, случайным знакомствам, и не случись тогда зайти в ночной клуб, попытать счастья в поиске работы... Так бы и оказался, где-то на обочине жизни... И того гляди, не примелькайся тогда, со своими методами "очистки от клопов", когда выдворял всех, даже самых мелких барыг легкими наркотиками за пределы клуба, о нем быы и не вспомнили бы. Для Ленгли, он уже вряд ли существовал. Но для Бюро... Именно Представитель ФБР вышел на него в марте месяце прошлого года, с предложением поработать в Миссури... Как быстро все же летит время...
- Ты всё знаешь. Верно? Про смерть Дерека. Про мой арест. Полагаю, и в той папке,- Грейс атакует. Она уверенна в своей непогрешимой способности к анализу и в том, Что Поллард не упускает из виду все происходящее с ней. Впрочем, это и так ясно, как белый день. Если юнцам, ослепленным любовью, характерно не слушать досужие сплетни, то зрелые мужчины, даже в любви имеют определенный расчет. Опыт прошлых ошибок и разочарований - всегда диктует свою линию. А все дальнейшие слова звучат уже как обвинение. Самое настоящее обвинение во всех возможных подлостях и интриганстве.
Думаешь пришел обличать тебя? Кинуть папку и заявить, что все знаю? Знаю... Да много чего знаю, Грейс, но это не отменяет такой момент, что ты мне нужна. И мне похрен, хоть бы ты переспала со всем Средним Западом, и даже заглядывала с этой целью в Калифорнию. Все что было ДО МЕНЯ - это было. Важнее, ЧТО БУДЕТ. Ты под колпаком у Бюро, но за то, что они засветили вот так "грубо", по головке не погладят. И у них уже штанишки мокрые. Вот только, насколько? Если подобное всплывет - то уж извините, кто-то досрочно может получить отставку. Тем более, привлекать к вербовке внимание... Это провал. Их слабое место, на которое можно немного надавить, получая выгоду. Но не сильно, если не хочешь оказаться неопознанным трупом на свалке, в следующий четверг. Но это реально.
- Если бы я знал, что твои нуарные фото есть в сети, все равно не пошел бы на эту ссылку, Грейс. Я пердпочитаю живую тебя. Такие у меня извращенные фантазии,- Поллард встал, отталкиваясь от кресла, подхватывая папку. Да, он ее и не собирался открывать при Грейс, как только ее увидел. Во-первых, возникли бы вопросы "Откуда у тебя это?" Во-вторых, Грейс ему не противник, чтобы добивать упавшую. Ну и втретьих, что самое важное, ему нужна была эта женщина. Самое дорогое, что у него было. Но так ли это? Она цепляется за прошлую жизнь, в которой имела вес в обществе, и не готова поменять это общество на одного человека. "Рожденная днем, при свете солнца", не принадлежащая миру тьмы. Как хищник, который родился в зоопарке и не знающий настоящей свободы. Ради тебя я мог бы выйти на свет, но вряд ли ты сделаешь шаг в темноту ночи. Увеселительный уик-енд, в Соноре - не считается. Так, экскурсия по сумеркам...
- Знаешь, не бывает безвыходных ситуаций. Есть просто люди, которые не способны увидеть выход. Или не хотят. Даже если кажется, что весь мир ополчился против тебя - это всего лишь иллюзия. На самом деле, просто пришла твоя очередь. Завтра - будет уже кто-то другой. Но Судьба - она всегда осаживает тех, кто не благодарит ее за дары, считая это данностью...
Лично я - благодарен судьбе, что тогда заехал на тот чертов автосервис. И за то, что не вышел из лифта тогда, следом за тобою. И за все твои подколки в пустыне, и за издевательский тон в исповедальней. Благодарен за это время, с момента нашей встречи. Хотя бы потому, что во всем этом видел какой-то смысл. Случайности -  не случайны... А ты - или проклятье на мою голову, или за все грехи наказание. Или благословение... У кого бы уточнить, а? Воистину, неисповедимы пути твои, Создатель! Хотя и сам ты, похоже, не в курсе, что будет через миг.
Поллард развернулся, и неспешно направился к окну, даже не зная, что еще можно было сказать в этой ситуации. Гадкое такое чувство. Словно сам виноват в случившемся. Хотя, по-сути, так оно и есть. Не засвети он Грейс, никто бы из федералов в ее сторону не посмотрел. И в этой ситуации была как раз, определенная доля его вины.
Кстати, а все эти посетители... Уж не попытка сделать вид, что ничего не происходит? отвержение реальности? Она там, случаем не loco-loco? Создала иллюзорный мир, чтобы окончательно не слететь с катушек от шока? Сидит в пустом кабенете и принимает непришедших пациентов? Во время Великой депрессии, в Нью-Йорке, говорят, многие с небоскребов спрыгивали и за меньшее...
- Грейс, у тебя ...- смпрашивать, все ли впорядке - весьма глупо, и Поллард осекается, лихорадочно выискивая более правильный вариант окончания фразы. Все-таки, с сумасшедшими уже приходилось сталкиваться. И это не обязательно полные идиоты. Просто люди, теряющие связь с реальностью, зацикливающиеся на чем-то своем,- У тебя действительно, такой насыщенный график приема? Может я мешаю? Уж, на твоего среднего клиента, явно не дотягиваю...
Полная ахинея! А собственно, что можно ей предложить сейчас? Помимо побега в Мексику? И далее... Ну, это из разряда "крайний случай". Еще не все средства использованны. Если ее завербовали, чтобы контролировать меня - так могут и пойти н некоторые поблажки. попустить петлю, дав понять, что ремешок - все равно у них в руках. А если она сама чего натворила дополнительно? Что именно так и устроили вербовку, стремясь сломать? Или слишком примитивно, или слишком заумно и многоходово. На голову выше моей подготовка, раз я не понимаю этой схемы.

0

8

"Осаживает тех, кто не благодарит..." - набатом звучат в голове голосом Эдварда обжигающие слова, всё громче и громче, как барабанный бой, стуча по вискам. Бум! Бум! БУМ! Удар за ударом. Их вибрация передаётся густому дыму, срывающемуся с потускневших губ подёргивающимся туманом, и в тонких женских руках всё заметнее дрожит чёрный тубус одноразовой электронной сигареты. "Так, значит, я просто получила по заслугам! Заплатила справедливую цену за свои блага, которыми бездумно не дорожила! Так ты это видишь, Эдвард? Какое, должно быть, интересное мнение у тебя сложилось обо мне! И, вправду, что же я так расстраиваюсь? Не произошло ничего особенного - просто неблагодарную суку жизнь ткнула носом в реалии своих правил, чтобы напомнить о том, что ничто в этом мире не вечно! Что все люди - обычные черви, которых растоптать - дело одного мгновения... Очаровательно! Просто очаровательно! Это обычный круговорот - все через него проходят. И сегодня лотерейный билет достался мне - вот и всё отличие от остальных дней, не стоящее совершенно никакого внимания. Расслабься, Грейс, ты такая не одна! Сегодня ты, завтра - кто-то другой расплатится сполна, послезавтра - третий, как и вчера кто-то был на твоём месте и как-то пережил возврат долгов судьбе. Расслабься и смирись, научись ценить то, что имеешь, и благодари Бога, что ты хотя бы просто жива! Вот оно - святое кредо Полларда! Да уж, действительно, а на что ещё я могла надеяться?" Магнуссен поднимает взгляд к потолку и затягивается безвкусным дымом, неощутимо касающимся горла своими прозрачными объятьями. "А знаешь ли ты, мой милый, чего мне стоило всё это заполучить? Думаешь, я не ценю это? Думаешь, не благодарна за то, что имею? Да, возможно, я благодарю только себя за свои успехи, но кому ещё мне говорить "спасибо", чёрт возьми? Разве кто-то вместо меня прогибался изо дня в день, милостиво улыбаясь тем, кому хотелось плюнуть в лицо? Кто-то вместо меня спал с теми, до кого мне не было дела, забывая про собственное удовольствие и подчиняясь чужим прихотям? Слушал бессмысленное нытьё о всякой чуши и понимающе кивал, подгадывая советы так, чтобы очередной сеанс не стал последним? Извивался, как уж, чтобы не прогореть в своём шатком положении? Стала бы я переступать через себя, если бы у меня были другие варианты?! По-твоему, все победы упали мне с неба прямо в руки? Просто так? Каждый заработанный мной цент, каждая безделушка в этом кабинете, каждая тряпка в моём шкафу, каждый мой клиент в расписании и каждая моя рекомендация - за всё это заплачено сполна моими унижениями и хитростью, на которую мне приходилось идти, чтобы никто не смел меня тыкать носом в собственную ничтожность! Заплачено очень давно и в троекратном размере! За все годы мне далеко не единожды пришлось изваляться в дерьме, чтобы в конце концов блистать на пьедестале, на котором ты меня и заметил! Но для тебя это ничто - все мои жертвы, все вытерпленные издевательства, каждый воткнутый в спину нож... Ты видишь только то, что тебе противно до отвращения, что ты считаешь низменным и глупым - чрезмерные материальные блага, которыми я себя окружила, мой до крупицы продуманный вычурный образ, к которому ещё не так давно нельзя было придраться... и больше ничего. Знаешь, а я иначе представляла нашу встречу... Но, видимо, вот истинная моя расплата - ты и Хейлы. Вас я, действительно, недооценила!" Поллард стоит у окна, смотря на Финикс, разворачивающийся у его ног, а Грейс, закусывая губы, проклинает свои наивность и доверчивость, которые, как она ни старалась всю жизнь, так и не смогла вытравить до конца из собственной души. Её глупая вера в лучшее! Её бессмысленная надежда! Они сыграли с ней действительно злую шутку...

Как и всякая подобная ей женщина, живущая, вопреки доводам рассудка, лишь бурлящими в груди эмоциями и страстными желаниями, от мужчины, оживившего её сердце, Магнуссен ждала только одного - что он прижмёт её к себе, укроет от всего жестокого мира в своих объятьях и убедит её, что вскоре всё будет хорошо, потому что она не одна, потому что он рядом с ней. Но смотря на широкую спину Эдварда, выделяющуюся на фоне сверкающего в лучах солнца города своей несокрушимой безучастностью, как никогда в жизни, Грейс ощущает себя одинокой. Электронная сигарета едва не выпадает из её рук, но женщина спохватывается и крепче сжимает пальцы вокруг неё, пока бледная кожа не наливается багряной краснотой. Время останавливается, и, кажется, будто мир издал последний выдох. Движение машин, золотистый свет, отражающийся в окнах соседних небоскрёбов, шум толпы, снующей там, внизу - словно ластиком, всё живое стирается, оставляя заместо себя блёклый, потёртый лист, испещрённый вмятинами от слишком грубых движений. Магнуссен приоткрывает рот и безмолвно вдыхает воздух, но её лёгкие уже не ощущают облегчения. Она вообще ничего не ощущает. И без всякого присущего ей изящества бросает в органайзер тонкий чёрный тубус. Молчание в кабинете напоминает липкое, отвратительное желе, в котором каждое движение становится неточным, медленным, неразборчивым из-за преломления света. Так же медленно Грейс обходит стол, так же неразборчиво, лишь бы как собирает в одну неровную стопку документы, так же неточно швыряет их на полку в шкафу, в последний миг успевая придержать ладонью от падения на пол. Заталкивает их на своё место, как и стопку кожаных блокнотов, падающих сверху, как и незримый комок, застрявший в горле, и закрывает на ключ. - Если ты хочешь уйти, то не нужно выдумывать предлог. Ты мне ничем не обязан, Эдвард, - Магнуссен поднимает с пола сумку и ставит её на стол, поочерёдно кидая на дно связку ключей, телефон, ежедневник. - И ты совершенно прав - безвыходных ситуаций не существует. Смерть, разве что? Но мне пока это не грозит. Кому я обязана популярностью - я знаю, а, значит, опускать руки и жалеть себя мне некогда - дел по горло. Я со всем справлюсь, как и всегда, так что, не переживай, в некрологе моё имя появится не скоро, - надевая сумку на плечо, женщина кидает короткий взгляд на кофе и усмехается про себя. "Нда, как только дело касается кофе, между нами каждый раз творится какая-то чертовщина! Давно пора было обратить на это внимание!" Магнуссен поправляет причёску, ища в скользящих между пальцами прядях волос нужные слова, но, как и ожидалось, даже механические отточенные движения не настроят душу на нужный лад, когда жизнь в один миг теряет все свои краски. - Когда надоест смотреть в окно - просто закрой за собой дверь... Прощай, Эдвард, и спасибо за всё, что ты для меня сделал, - женщина отводит свой взгляд и направляется к выходу, с громким ударом захлопывая дверь. Гулкий стук каблуков эхом раздаётся по коридору, но не в направлении лифта, а в сторону дверей, за которыми скрывается лестница. Грейс пытается отвлечься и по пути вытаскивает из сумки телефон, продумывая в голове сообщение для Лесли, в котором она собирается просить её заглянуть в кабинет через десять минут и закрыть его запасным ключом. Непреодолимое желание закурить настоящие сигареты, а то и лучше напиться до беспамятства, заставляет вибрировать каждую клетку сгорбившегося тонкого тела, но Магнуссен, вдыхая раз за разом сухой воздух, трепещущий на её губах, пытается думать только о никотиновом седативном, ожидающим своего часа во внутреннем кармашке сумке. Цок-цок-цок. Клац-клац-клац. Стук каблуков сменяет отзвук сенсорных кнопок на телефоне, до которых дотрагивается краешками ногтей женщина, печатая сообщение ассистентке. Резкий скрип перекрывает собой все остальные звуки, и двери на лестницу распахиваются настежь, впуская женщину на площадку пустого пролёта. Осторожными шагами она спускается по ступенькам вниз, но энергии ей хватает только на то, чтобы преодолеть один этаж. Уже на шестнадцатом Грейс плюёт на всё и сползает по стенке, прильнув к ней плечом и оседая на ступеньки. У неё нет сил ни плакать, ни стонать... даже дыхание даётся ей с огромным трудом, и, где-то на задворках сознания, она подмечает, что глотает воздух через раз. Медленно. Надрывно. Принуждая себя жить дальше. Не ради чего-то прекрасного, как ей всегда хотелось, а, как и в прошлый раз, тогда, восемь лет назад, исключительно на зло всему миру. Только ради того, чтобы доказать всем, что покинуть сцену её может заставить лишь её собственная воля и более никто.

0

9

Простая констатация факта, означающая всего лишь, что   нужно довольствоваться самым необходимым, для жизни, и не более. Поллард, даже не догадывался, насколько сильно это заденет девушку. Насколько она привязанна к своему разрушающемуся привычному миру. События, которое прошлись сокрущающими волнами цунами по ее жизни, за последний месяц, здорово подорвали незыблемость этого мира. Однако, разве это все?
После разлива вода обычно возвращается в свое русло. Волны, которые сносили на своем пути все, поднимаясь выше - естественно, что не останутся на месте, и эта масса воды схлынет обратно со склонов, освобождая погребенные земли. Но... Это будет уже не тот мир, и разве Грейс не понимает, что теперь, когда эта масса будет сходить на нет, она потащит за собою кубомерты поднятого ила, мусора, все, что сможет увлечь за собою, и загадит до краев тот красивый и яркий мир, в котором жила грейс до этого. А подмытые стены начнут оседать, трескаться, грозя обвалом. От такого места катастрофы следует держаться подальше, а не цепляться за него, растрачивая последние усилия. Тщетно пытаться делать вид, что все будет так как было до ... Мутные потоки сойдут, надолго похоронив былое величие.
Мир Магнуссен , вероятно, был более похож на блистательные, великолептные Помпеи, в Древнеримской империи. Город, до сих пор потрясающий своим величием и красотой археологов и любителей истории. Он тоже, жил и процветал, на склонах спящего Везувия, и ничто же не предвещало беды, для жителей, имевших свои заботы и дела, свои радости и разочарования. И в одну ночь - все оказалось погребено облаком раскаленного пепла, даже животные! Великолептный город, который мог бы пережить столетия, тысячелетия - оказался просто погребенным под раскаленным туфом, который просто стер его не только с лица земли, но и с истории. Был полис - и нету. За сутки, что по сути - мельчайшая толика времени , для истории человечества. Аналогично можно провести параллель и с Хиросимой и Нагасаки. Мыр, который прекратил свое существование мгновенно.
Хотя, скорее было похоже на гибель Минойской цивилизации, на острове Крит, где гибель города происходила более плавно, и люди смогли выжить, уйдя в горы, породив потом целую прорву легенд и преданий о гневе богов, и Посейдона в частности. А великолептные дворцы, с полами и стенами, украшенными фресками, стали покоиться под водою, на глубине нескольких метров и вскоре были занесенны илом и смываемой землей. Так пало величие морской державы, ведущей в регионе.
Понимала ли Грейс, что не так страшна ее катастрофа, как неизбежно грядущие последствия ее? Понимала, что не смотря на то, что нею созданный, благополучный и удютный мир - всего лишь призрак, который может теперь обратиться в прах, от малейшего толчка? Осознавала ли, что процесс уже запущен и точки возврата - вовсе не предусматривается? Вот в этом случае, Поллард не был уверен. Но существовала и иная проблема, социального характера. Мужчина искренне хотел помочь, поддержать, дать опору Магнуссен, но вот делать подобное - не умел. Потому и стоя у окна, понимал, что где-то, "не в масть зашел".
- Если ты хочешь уйти, то не нужно выдумывать предлог. Ты мне ничем не обязан, Эдвард,- как удар наотмашь. Оглушающий, дезориентирующий. Словно пропустил апперкот в подбородок. Неужели ты думаешь, что пришел потешаться, или что-то подобное? Или так ты расцениваешь наши отношения? Богатая дамочка с положением в обществе и подмазавшийся прилипала? Альфонс? Да, я не из твоего круга, и вряд ли составлю достойную компанию, чтобы выйти в люди, в это тухлое, прогнившее общество, разлагающееся, словно больной проказой, заживо? Те, которые напоминают клубок ядовитых гадов, готовых впиться зубами в своего ближнего в любую секунду, выпуская яд, но притворствуют улыбаясь друг другу, восхищаясь тем, чего добились, исключительно потеряв моральный облик человека. Да, я сам не ангел, и у меня грехов - на семь поколений вперед хватит замаливать. Но я не притворствую. Не натягиваю на себя шкуру агнца.
...- Я со всем справлюсь, как и всегда, так что, не переживай, в некрологе моё имя появится не скоро,- она собирается, и Поллард смотрит на все ее движения, привычно автоматически улавливая присутствие эмоционального окраса. Те же ключи, в сумочку, можно и бросить, и положить. И сделать это - по разному. И автоматическое прихорашивание, поправить волосы - адресованно не в сторону мужчины, а всего лишь автоматический жест. Привычный жест женщины, которая не может позволить , чтобы кто-то увидел ее потерявшей блеск и силу. Нарцисизм, как вишенка на торте. Ты не можешь быть слабой в чужих глазах. Не можешь себе это позволить. И даже предо мною. Еще раз пытаешься показать, что ты - со всем справишься сама, потому что где-то задел твое самолюбие. Ну, вот такой вот , как есть! Косноязычен. Неотесанный солдафон, который может только что-то руками делать, а не языком, в отличие от твоих знакомых мужчин. Мезальянс полнейший, да? И поэтому,"не переживай, я все сделаю сама. Как мне угодно, как смогу." Как получится... Да, каждый должен сам давить своих змей. но отвергать помощь... Или считает, что я не предлагаю помощи? Твою мать, так какого хрена я сюда приперся, а? Для того, чтобы полюбоваться кругами под глазами и убедиться, что ты на грани истерики или сумасшествия? Черт, ты же не такой была в пустыне тогда. Настоящей. и к тебе относился, не как избалованной понтоватой стерве, а как женщине, которая дорога. Хотя вряд ли ты это замечала, более занимаясь самолюбованием.
Злость, которая волной окатила сознание, и тут же превратилась в тихую холодную ярость, ту, которую стоит опасаться больше, нежели дикой и неудержимой стихийной вспышки гнева. Контролируемая, холодная, как жидкий азот, и не менее смертельная. В таком состоянии не бросаются на большее колличество врагов. В таком состоянии планомерноразрабатывают все этапы будующего покушения на главу государства, или свержение правящей династии. Холодно, расчетливо, без особых эмоций, единственное желание, которое может стать целью - уничтожение. Планомерное уничтожение и разрушение всего и вся, что стоит на пути к цели. Но Грейс...

Ты ведь не пропадёшь опять, как в прошлый раз?
Поллард смотрел в глаза женщины, стараясь найти те слова, которые бы были достаточно вескими в этот момент. И достаточно убедительными. Это было достаточно сложно, ведь выразить словами все чувства, все свои страхи и предубеждения. Все свои надежды — задача весьма легкая, для пустозвонов, но для него — весьма непосильная. А потому и вероятно, слишком долго собирался с духом.
Я не могу этого пообещать, Грейс... Но сделаю все, чтобы вернуться... Мне есть к кому возвращаться.
Ты не сказала ни да ни нет. Не ожидала сейчас. И в затруднении перед выбором. Понимаю. И есть определенные обязательства, как и у тебя, так и у меня. Будь возможность — я бы никуда не уходил. Но... Мы не принадлежим себе в полной мере. Ты — заложница ситуации, я — тоже. Хотя главное — это надежда, которую ты даешь сейчас.
Полларду не нужен был по сути немедленный и положительный ответ. Грейс и так дала надежду и это было намного больше, нежели любые усные заверения и даже клятвы на Библии. Этого было, более чем достаточно, чтобы почувствовать, что в этом мире, бездушном и жестоком — ты уже не одинок. Появлялась цель, ради которой можно было начинать бороться со всевозможными преградами.


Поллард молча смотрит вслед женщине, которая демонстративно покидает кабинет.
- Грейс... Я...,- но перестук каблучков уже слышен в корридоре. Закрой дверь, когда будешь уходить... Твою мать! Обладая воистину звериной реакцией на поле боя и охоте, за рулем транспортного средства, все же оставался тугим на реакцию перед человеком, к которому испытывал определенные чувства. Нет, будь то противник... Другой разговор.
Торчать в чужом кабинете... Черт, было время, когда Поллард не смущаясь разгуливал по чужой квартире, доме. Несколько раз угонял автомобили. Но сейчас было не по себе. Чувство безвозвратной потери чего-то слишком дорогого. Слишком, чтобы воспринемать ситуацию серьезно. Грейс. Она ушла. И то, что ушла - это ее выбор, и оспаривать Поллард не видел смысла. И даже КАК она это сделала - было все равно, самолюбие просто молчало, воспринемая как данность подобный поворот. Очередная оплеуха, когда слишком  привязываешься. Прявязанность губительна, для такого как он. Она делает его слабее, заставляя возвращаться.
Я вернулся, Грейс. Ненадолго, и не вовремя, но все же вернулся. Потому что думал, что мне есть к кому возвращаться. Ошибся? Твое молчание тогда - просто означало, что ты не хотела меня оскорбить в тот момент, выставить на посмешище? Искала повод, для разрыва? И я его тебе сам дал, верно? Или нет? Или сейчас вот здесь, разрушил твои последние надежды, что против всего этого гребаного мира, она не одна? Сам и разрушил? Дал надежду и сам же наплевал на нее. Какой вариант вернее?
Дверь кабинета тихо закрылась, щелкнул ригель. Поллард сделал пару шагов и замер на месте. Нет, отчетливый перестук каюлучков звучал в другой стороне, противоположном конце корридора, не там, где лифт. И ошибиться было невозможно. Запасной ход, пожарная лестница. Вне лифта и основных, парадных ступеней. Мимо камер наблюдения. Походка уверенная, четкая, хоть и торопливая. Пользовалась тем выходом необнократно. Почему туда? Догонишь - узнаешь!
Резко развернувшись на месте, мужчина кинулся в конец корридора, к пожарной лестнице. Бегом, не смотря на парочку удивленных, ошарашенных таким поведением офисных девиц, за чем-то вышедших из третьих дверей. Дверь, лестница вниз. Через две-три ступеньки. Догнать! И... Чуть не споткнуться уже на два пролета ниже, о сидящую на полу девушку...
Пришлось сделать даже какой-то довольно замысловатый прыжок, мимо нее, разворачиваясь в воздухе, с сделав по инерции еще щаг, довольно гулко впечататься в стену спиною, ощутив при этом , не самые приятные ощущения, но какая разница? Одно плохо, что от удара - из легких выбило воздух, и организм тщетно пытался востановить дыхание, как после велеколептного броска, через себя. на татами. Двести фунтов массы, плюс ускорение. Удар получился довольно приличный.
Поллард набрал полные легкие воздуха, и выдохнул его резко, с шумом.
- Грейс...- Черт возьми, детка! Я еще ни за кем не бегал, если это не противник!- Грейс, прости меня,- И уж точно, не помню, чтобы искренне просил прощения,- Я к тебе вернулся, Грейс,- Пусть и ненадолго, но все же. Черт, да какого хрена ты на полу делаешь, бетон греешь? Встава-а-ай, вот так лучше,- Ты нужна мне. Ты. Не известный психолог, не обеспеченная девушка с квартирой, на пол миллиона,- А может арендованная. Ай, какая разница, к черту!- Ты... Нужна.
Она не в восторге, от крепких объятий, но Поллард, все равно, крепко прижал девушку к себе, зарываясь лицом в ее волосы. Нежных слов, или слов, которыми можно поддержать человека, вселить в него надежду - не нашлось. Да и зачем они в этот момент? Ними мало что можно передать из информации, касательно внутреннего состояния, когда естество человека разрывается на части. И, если откровенно, Поллард еще сам не решил, в тот момент, что делать дальше. Желание окружить девушку заботой, было замешанно на гремучем коктейле из страсти, недовольства собою (ею тоже), желания, бросить все и бежать, предварительно свернув ей шейные позвонки и желание никогда не отпускать из объятий, пока бьется ее сердце. Ненависть, страх, жажда, и целая куча приправ, которые сделают любые светлые чувства - отличным ядом, смертельным, как цианид. И не меньшая пропорция более высоких романтических чувств, которые оказавшись вместе могут породить лишь взрываопастную субстанцию, способную погубить целый мир. Если вырвется на свободу.

0

10

Позади гордый жест, короткое сообщение и восемьдесят звонких отчеканенных шагов, впереди - без малого целых пятьсот ступеней и двадцать восемь широких пролётов, а в коробке со спичками страсти уже зияет пустота: самый последний, вытащенный наспех трясущимися пальцами, самый жалкий запал прогорел не долго и скоропостижно испепелился уже на пятьдесят шестом бетонном выступе, превратив его в узкую и невзрачную границу между унизительным "до" и беспросветным "после". На этом жёстком куске бетона, будто на скамье подсудимых, ожидающих своего приговора, горько и муторно растекается Грейс, прильнув щекой к холодной серой стене, и рядом с ней скромно ютится соскользнувшая с плеча высокая чёрная сумка, напоминающая миниатюрный вулкан из гладкой кожи, откуда вместо кипящей лавы поднимается свет от вибрирующего айфона. Ту-тум! - как раскат грома, следующий за ослепительным всполохом молнии, раздаётся гулкий звук, и в окошке уведомления из социальной сети появляется шаблонный, безучастный ответ от Лесли, к которому тянутся из плетёной корзины шёлковые цветки орхидей на заставке телефона. Изящные светлые лепестки с отчётливо заметными прожилками на крупном плане фотографии вызывают на коже ладоней ощущение хрупкой нежности, когда без спешки любуешься их весенней красотой в мгновения приятного расслабления, но женщина на них не смотрит, и уже через пол минуты, не дотянувшись до краткого "ок" всего какими-то двадцатью пикселями, так и не вдохнув жизнь в наспех отправленный отклик ассистентки, они медленно угасают вместе с экраном мобильного телефона. Мрак и тишина - в них тонет бесконечный путь из четырёхсот восьмидесяти восьми ступеней, а всего месяц тому назад это смешное расстояние казалось Грейс не больше, чем каплей в море. Удивительно, как легко всё вокруг могут изменить двадцать восемь тонких календарных листочков...

За эти дни в какой-то незначительный момент на носке чёрной лаковой туфли появилась острая царапина - Магнуссен не сводит с неё глаз уже которую минуту подряд, всё всматривается в белёсую полосу с серым шершавым нутром, как водоворот, затягивающую в свои глубины: чем дольше смотришь - тем отчётливее виднеется графитовая сеть подкладки вплоть до самых паутинных волокон. Эффект создаётся такой же, как от оживающих цветов на экранной заставке, чьи лёгкие прожилки так и пестрят контрастными красками, - лишь ощущения различны: миллиметровые серые клетки, одна за одной прилипающие друг к другу, не содрогают льдистую корку на сердце, а от бездонной тьмы в пустотах между ними у уголков губ не возникает желание взмыть вверх, превращая эфемерную субстанцию в груди в причудливый шар, внутри которого, если разок быстро перевернуть туда и обратно, дивно парят мерцающие на свету снежинки. Ни лёгкости, ни теплоты, ни мерцающих квадратиков глянцевой бумаги - одна только вязкая мгла, томительно засасывающая на дно - это всё, чем могут одарить неосторожные царапины. Хотя, разве что, ещё подсунут в довесок безразличие и скованность, появляющиеся, когда неподвижное тело - мягкое, распадающееся внутри - постепенно каменеет и напрягается внешне, стараясь сдержать бесформенную массу, похожую на прокисшее, тягучее и вяжущее желе, оставляющее за собой склизкие следы с тошнотворным, кислым запахом разложения. Этим удушливым флёром умирающей души пропитывается всё - от блёклых костей до самого времени, превращающего свой ход из плавного безмятежного потока в резко сменяющие друг друга диапозитивы: щёлк - захлопываются двери, щёлк - ручки сумки соскальзывают с плеча, щёлк - сообщение, щёлк - ядовитая царапина, щёлк, щёлк, щёлк, щёлк... Щёлк - и бурлящая в едком смраде тишина наполняется грохочущими, тяжёлыми звуками: резкий удар с металлическим дребезжанием, грузное ухание над головой, как подобные штормовым раскатам биения бедуга, - прыжок за прыжком, и следом боевой клич тулумбаса обличается в штрихи, будто смазанные на невероятной скорости пейзажи. Щёлк - одинокий лестничный пролёт, щёлк - шлейф длинных тёмных полос, проскальзывающий из-за спины, щёлк - снова удар, да такой мощный, что воображение рисует дождь из отсутствующей на потолке штукатурки, щёлк - выдох, щёлк - вдох, щёлк, щёлк, щёлк - не останавливается внутренний диапроектор, всё быстрее и быстрее меняя череду слайдов. Объёмные, отдалённые звуки, размытые образы перед глазами проваливаются в зыбучие пески, перекатывающиеся от бархана к бархану в чугунной голове, но, вдруг, на своих плечах сквозь тонкую шифоновую ткань женщина ощущает жаркие, чувственные прикосновения, пробирающие до дрожи во всём теле. Её потухший взгляд, не видящий никаких чётких границ вокруг, фокусируется в одной расплывающейся точке, с трудом прорываясь сквозь серую пелену - он всё выше и выше поднимается вверх и тащит за собой обмякшие ноги, неустойчиво качающиеся на тонких шпильках. Уверенные мужские руки, поднимающие Грейс с бетонной ступеньки, словно с шумным всплеском вытаскивают её за шиворот из ледяной проруби, где холод вод настолько цепок и силён, что все нервные импульсы атрофируются с первого погружения. Оторопелое бесчувствие, стекающее по коже замерзающими каплями, и на поверхности тянет на дно, но рефлекторный жадный вдох обжигает огнём каждую частицу хлипкой оболочки и бьёт цепью щиплющих искр, пробуждающих каждый нерв, заново возрождающих их к жизни через невыносимую душевную боль.

Магнуссен пытается вытряхнуть из головы топящий мысли зыбучий песок, но не может даже шелохнуться, схваченная в тиски крепких объятий. Её сжатые перед собой безвольные руки в молитвенном жесте лежат на груди Эдварда, отделяя его от Грейс всего на несколько сантиметров, кажущихся настоящей пропастью в той серой мгле, которая подбирается к ней со всех сторон ужасающими тенями, старающимися изо всех сил поглотить каждый звук витающего эха. "Грейс... Грейс... Грейс" - голос Полларда, прерывающийся на глубокие, ненасытные вдохи, шумит у женщины над головой, но значение следующих за её именем слов доносится до неё сквозь туман смятения, будто с другого полушария планеты: сначала тихо, едва слышно, почти неразличимо буквы её имени складываются в один рокочущий звук; затем, приближаясь, уже намного отчётливее, гораздо яснее рычание обличается в повторяющееся слово, тянущее за собой другие - одно за одним, как нить в распутывающемся клубке, закатившемся в тёмный угол. Сквозь шелест песчаной завесы сначала к Грейс пробивается её имя, повторяющееся, словно молитва, в надрывном голосе, а потом - желанное признание, окутывающее её столь же реальным теплом, как кольцо рук, прижимающее вялое тело к пылкому телу мужчины. - Неужели? - медленно выпрямляясь, ёрзая в объятьях, Магнуссен вскидывает голову, отклоняясь назад, и смотрит сквозь расступающуюся пелену в два тлеющих уголька с подёргивающимися распалёнными языками пламени. Щёлк - и в замершем мгновении застывает молчание, где только дрожащие руки издают шорохи трущихся друг о друга тканей одежды, когда скользят вверх и обхватывают загорело лицо, безжалостно впиваясь ногтями в обожжённую солнцем кожу: - Тогда никогда, слышишь, никогда не поворачивайся ко мне спиной, если мне плохо! Обними, поцелуй, хоть удуши, переломав все рёбра, если не хочешь ничего говорить, но только не отворачивайся от меня! - ощущение на кончиках напряжённых пальцев, отзывающееся в ушах гулким стуком сердца, которое, кажется, всё это время не позволяло себе даже беззвучно стонать, решает абсолютно всё: под оглушительный набат, бурлящий в её груди всё громче с каждым ударом, Грейс всё же ослабевает свою хватку и мягко прижимает ладони к лицу мужчины. - Убила бы тебя, Поллард, честное слово - жестоко и мучительно! - тяжело выдыхает женщина, шипя пламенную угрозу, и рывком прижимается к Эдварду, обвивая руки вокруг его шеи - не чтобы удушить его, как ей хотелось ещё несколько минут назад, - нет, - а лишь затем, чтобы почувствовать лёгкость в близости его согревающего тепла. - Поехали домой, - сбивчиво шепчет Магнуссен, кротко касаясь губами виска. - Я наберу тебе твой любимый адский котёл и ты там поплещешься, как дельфин, пока я разогрею запеканку... Готовила не я, так что она вполне съедобна и даже вкусная, - с трудом сдерживая смех, Грейс наклоняется в бок и с улыбкой смотрит на Эдварда, подбадривающе встречаясь с ним носом в эскимосском поцелуе. - Потом мы поужинаем и придумаем куда нам сбежать на выходные, а ты попутно начнёшь оттачивать рефлекс с объятьями, пока я не поставлю тебе в дневник А с плюсом! Придираться буду от души! Ох, буду! Си-и-и-ильно буду! А если ты от всего этого откажешься, - предупреждающе ужесточая коварный тон, она хмыкает, гордо задирая голову, и крепко сжимает полы мужской куртки, притягивая Полларда к себе, - я начну страстно мириться с тобой прямо здесь, а тебе потом будет очень, очень, ну, о-о-о-очень за меня стыдно!

0

11

Неужели?- то ли показалось, толи действительно так и было, но в этом коротком замечании, словно проскочил оттенок самодовольства игрока, блестяще выгравшего проваленную по всем фронтам партию из-за малейшей ошибки опонента. Вырванной в последнюю секунду. Поллард не привык кому-либо доверять, и это естественно делало свой отпечаток на поведению. Даже все его шаги на сближение с Грейс напоминали Попытки перебраться через песчаную дюну в зыбучих песках. Легких, мелких астицах измельченного в мелкую фракцию кремния. Когда делая шаг, ты проваливаешься по щиколодки и с трудом уже заставляешь себя двигаться далее, делая еще один шаг. И еще один... А предательский песок все время сползает вниз, затягивая ноги, и в результате, пройдя три фута по склону на подьем, ты теряешь не мее двух. Выматывающая ходьба, в результате которой, на сотню ярдов подьема можно потерять не меньше сил, нежели пробежать пару миль. Что по энергии, что по времени. Поллард знал такое место в соноре, неподалеку от побережья Мексиканского залива. Всего миль пять песчаных дюн, которые кажутся бесконечными, и для их перехода, нужно потратить не менее десяти часов... Именно так и выглядели все попытки Полларда переступить через свое недоверие к блтжнему, руководствуясь не соображениями рациональности или разума, а пользуясь исключительно компасом, где стрелка четко давала направление на девушку. И даже оказавшись на обратном склоне дюны или в ложбине, он все равно доролся со своими приобретенными за жизнь рефлексами, преодолевая внутренее сопротивление, стараясь быстрее пройти эту пустыню недоверия в своей душе. За шагом шаг, за дюймом дюйм. Оказаться ближе. Каждая неудачная попытка - словно сбрасывала его с вершины холма и заставляла проделывать этот путь снова и снова, пока не преодолеет все эти внутренние дюны...
- Тогда никогда, слышишь, никогда не поворачивайся ко мне спиной, если мне плохо!- законное требование женщины, которая в тяжелые моменты нуждается в опоре и поддержке. Законные и обоснованные. Никто Полларда за язык не тянул, никто не заставлял, не выбивал признания в чувствах, по отношению к девушке. Как гласит одна русская пословица: "Назвался грибом, должен соответствовать". Но было также понимание момента, что с Грейс они разговаривают на совсем разных языках. Нет, для общения быр одн, английский, понятен обоим. Но вот трактование смысла слов у девушки и у мужчины, было различное и местами возникало недопонимание. Разные судьбы, разные факторы формирования примерно одинаковых характеров... Ранимых, где-то в глубине души. Там, под массивными бронеплитами выкованными из собственного опыта, еще существовала нежность и трепетный росток этого чувства, по отношению к партнеру. Но многие разочарования, бури страстей, которые разбывались о скалы непонимания, создали непреодолимый барьер, который увы, было невозможно пробить ни снаружи, ни изнутри. Монолитный саркофаг, одновременно и могильник и защита от внешнего вторжения.
- Убила бы тебя, Поллард, честное слово — жестоко и мучительно...- Поллард мог догадываться лишь почему. Женщина, которая выбирает себе мужчину ... Да, именно так все и выглядит в отношениях сильных и властных людей. И уж кто, а Поллард, даже несмотря на переодически проявляющиеся шовинистические наклонности, привитые воспитанием патриархального пуританского общества, прекрастно понимал, что в паре все решает именно женщина. Так уж заложенно природой, и если кто этот момент не понимает, то извините. Но еще не было случая, чтобы яйцеклетка искала спермотозоид, если на то уж пошло. В этом и кроется секрет многих супружеских измен, когда женщина, ведомая инстинктом, отдается более доминирующей особи, но живет с тем, с кем удобно. А со стороны мужчин... То супружеские измены случаются только когда он действительно, доминирующая особь, в каком-то смысле, в глазах другой самки. Ну, секс из корысных побуждений, в расчет не берется, хотя общество, зацикленное именно на материальных достатках, как раз и делает свой акцент в этом моменте. Материальные блага, которые являются мерилом успеха для многих. Увы, это немаловажный фактор, который никогда не стоит упускать из виду. Любой женщине нужен тот, кто обеспечит ее всем необходимым: и защитой и материально. И даже если не сможет защитить сам, может оградить от определенного круга неприятностей, используя финансовый рессурс, как инструмент... Так вот, когда женщина выбирает себе мужчину, она возлагает на него все бремя своих надежд и чаяний и более чем щепитильно требует от него исполнения целого ряда обязательств, по отношению к себе и своим потребностям. И главное из целого ряда - чтобы она чувствовала себя не одинокой в своей борьбе против внешнего мира. Поллард понимал, что должен быть рядом. Понимал, что от него требуется, вот только... У него были и другие обязательства, раскрыть которые он не имел права. В этом отношении, женам армейских офицеров, копов, спасателей и других достаточно рискованных профессий более повезло: они хоть знают, что их муж занимается чем-то полезным, для общества, страны. Привитый патриотизм и социальная обязанность, которую стараются заложить в человека, чуть ли не с рождения - достаточно хорошо смягчает многие острые углы в этом деле.
Невозможно усидеть на двух стульях, как понимал эту ситуацию Поллард. Невозможно отдавать долг по старым обязательствам и успешно справляться с новыми. Но существовала в силовых структурах довольно гибкая система компромисса. И если найти между ними точки опоры, то всегда можно подвести к единому знаменателю. Среди кадровиков дураков не держат, и там специалисты отлично понимают, что если не находить компромис между различными интерессами, то можно поиметь целую кучу проблем. Которые особо никому не нужны. Именно знание этого момента подталкивало весы в пользу Грейс, при взвешивании всех "за" и "против", на весах непостижимой логики бывшего полевого оператора.
Но логика мужчины, которая частенько и находилась в противостоянии с инстинктами легко разбивалась женщиной, потому что:
- Поехали домой, страстно, с придыханием, с заманчивыми посулами и обещаниями, но ключевое понятие заключалось в первых словах... Не поехали ко мне, а именно - "домой". Для человека никогда не имевшего свой угол, место куда был смысл возвращаться, не потому что оставил там бритвенный станок или ключи от автомобиля, "домой" это весьма объемное понятие. Это место, где тебя ждут, когда бы ты не вернулся. Не четыре холодных стены, а тот самый, пресловутый "домашний очаг". Это подкупало. Ведь , каждый бродяга, как бы ни звало его НЕЧТО, за горизонтом, в странствиях всегда мечтает о доме. Своем доме. Именно это подкупало больше, чем что либо. Свой дом, своя женщина...
Да, конечно, от ее жилища, Поллард был далеко не в восторге. Вся эта вычурная помпезность, показная роскошь. Да, она выгодно подчеркивала стиль, создавала определенную атмосферу... Которая была чужда мужчине. Но, ради нее, он готов был и смириться со всем этим. Лищь бы Грейс было удобно... Ну, как смириться... ПОКА ЧТО...
спускаться вниз, пользуясь лестницей - не самая лучшая затея, тем более, все равно, Поллард был более чем уверен, что все равно наблюдают, не только за лифтом или парковкой. Не такие уж и глупые сидят специ в бюро. Могли установить и скрытые камеры с датчиками движения на всех входах и выходах. Так что, заниматься конспирацией смысла не было. Тем более, ОНИ ЗНАЮТ! И поллард понимал, что своим поведением , с грейс, они сами дают дополнительные рычаги давления на них, в руки Бюро. Но существоввал и другой момент - они раскрывают карты, а координаторы из службы внутреннего контроля быстро засекут связь двух внештатных агентов. И соответственно, кому-то из руководителей отдела, так подставивших Грейс, прийдется здорово попотеть, расписывая целесообразность своих действий в докладных записках. Маленькая месть? нет, скорее - первый мелкий шажок, в сторону выхода из запутанной ситуации. Именно зная эту систему изнутри, Поллард умудрился выскочить из Раскаленного в страстях АСент-Луиса, пол года назад. Просто, когда зашатались кресла под руководством, им было не до того, чем занимается слишком иннициативный агент внедрения. А обставить свой побег, вынужденной поездкой в Мексику, для встречи с поставщиком, и там пропасть с горизонта - задача была уже намного проще... Конечно, здесь подобный фокус не провернуть. Не было достаточно сильного союзника. Да и вообще, по факту, союзников у Полларда и Грейс, таких, которые бы помогли, хотя бы дельным советом, в данной ситуации - не было. Это там был секретный проект ЦРУ, в котором Поллард принемал участие, как двойной агент. И достаточно успешно, раз ФБР ничего не заподозрило на этот счет...

Сент-Луис. Миссури.
02.04.2020г. поздний вечер.

... Пешка, которая идет по своей линии и исполняет свою роль в схеме игры, где она всего лишь пешка. Да, она способна выскочить, стать ферзем, поставить мат, уничтожить более значимую и сильную фигуру. Но она все равно пешка, которая может простоять на своей клетке всю игру. Или погибнуть ни за грош, потому что твою судьбу будет решать тот, кто играет партию. Пешка, впрочем, как и туз — ничего сами не решают...
Когда Федеральное Бюро Расследований попросило у ЦРУ шкуру полевого оператора несуществующего подразделения "Призраки", в 18 году, им обломилось. И хотя и досталось, по полной, шкура все же осталась цела. А сейчас что? Прикомандированный как "внедренец" к ФБР, получивший задание, по сути должен выглядеть в глазах всей конторы, как перевербованый сотрудник. Но учитывая тот момент, что именно родная Контора, ЦРУ, оказала высокую милость, отправить на такое дело своего оператора, всего лишь манипуляция и хитрая игра, для отвода подозрения. Внутренние проблемы безопасности Штатов — не сфера влияния внешней разведки. Как и внешняя политика — не удел федералов. Однако, Бюро постоянно совало свой нос в Мексику, до и на Ближний Восток тоже. А чего стоит тот момент, что сами призраки должны были вытащить из Таджикистана "законсервированного" агента ФБР Усмарову Фариду?
Возня щенков за кость. Две конторы не поделят сферы влияния и ведут себя как поросята у корыта. Не удивительно, что этот бардак творится. Судная ночь — это не просто кровавая баня, для нелегалов. Это, сука, чирий, который появился из-за избытка гнили в обществе. А рыба вся гниет из головы. И это только цветочки. Те повсеместные столкновения, что происходят по всей стране — это лишь пыль. Все списывается на повышенный уровень криминала, а все дело в том, что нужна чистка. И низов и верхов. И верхов особенно. Президент? Это всего лишь марионетка, которую дергают за ниточки те, у кого реальная власть. Кто остаются в тени. Они не ведают страха, чувствуя свою безнаказанность. Они и есть те молчаливые демоны, которые одним своим присутствием заставят бежать в панике целые прайды львов...
Пешки не должны рассуждать. Их дело ходить, когда нужно. В деревянных головках не должно быть амбиций, не должно быть помыслов изменить существующий строй. Они лишь винтики машины. А здесь, в Сент-Луисе происходит многоуровневая игра в слепую, между двумя могущественными структурами. Машинами, состоящими из механизмов. Много винтиков. Много пешек... Здесь будет замешана такая яичница, где не только яйца разобьют, но возможно, и сковороду. И головы...
Стэнфорд, — утверждение, не вопрос. Два незнакомых абсолютно парня, крепких с виду. С такими бы в спортзале было интересно. Повадки выдают профессиональную подготовку. Когда-то. Но рефлексы на месте, не сомневайтесь,— Пошли...


... Подняться на этаж выше? Нет смысла. Проще выйти на том, на котором находились и пройти к лифту, но спуститься только до второго и выйти, (раз уж так хочется Грейс!), обратно, на пожарную лестницу, и двинуться домой... Естественно, что попутно заехать в какой-нибудь ресторанчик или кафетерий, чтобы перекинуться парой слов, в таком месте, где вряд ли будет прослушка или наблюдение.

0

12

Мужское молчание для любой женщины - это самый интригующий, самый волнительный, изматывающий до основания остро реагирующие нежные нервы, самый притягательный из всех возможных ящик Пандоры, а уж если речь идёт о женщине, которая ко всему ещё и психолог... О-о-ох, для такой женщины подобное явление равносильно пытке, напоминающей снятие скальпа на живую. И в мастерстве исполнения данного жестокого трюка Поллард, как никто другой, есть самый настоящий профессионал, беспощадно терзающий Грейс недомолвками, недосказанностями, томительными тайнами, непонимание которых женщине, привыкшей раскусывать внутренний мир других людей на раз - два, стоит как минимум пары десятков лет жизни, нескольких седых волос, за которые она ещё обязательно отыграется, и десятка приступов предынфарктного состояния, которые умело отыгрываются на ней. Три шага вперёд - два назад, ларчик приоткрыли, напустили интриги, и - хоп! - крышка бьёт по пальцам, как в самом запоминающемся моменте одного из самых романтичных и сказочных фильмов девяностых - именно такую тактику использует Эдвард в отношении Магнуссен, чем одновременно и притягивает её к себе - и выводит из себя, вынуждая отдаляться от мужчины и творить разного рода беспредел, стоящий уже ему будущих благородных седых висков. Увы, это жестокая реальность профанов в отношениях - суровая и безжалостная для нервов обоих. Кстати, главного героя в том известном фильме, безмерно полюбившемся не малой части женской аудитории, тоже звали Эдвардом - совпадение? Навряд ли. Правда, это заманчивое стечение обстоятельств Грейс в данный момент совершенно не замечает, поскольку всецело поглощена ошеломлением, которое раз от разу наводит на неё её загадочный байронический герой. Пылкая речь, страстные объятья - один жест восхитительнее другого, но стоит ей выдать ответную реакцию, стоит только понадеяться на желаемую открытость, как мужчина тот час захлопывает крышку, едва не заставляя визжать - ни то от возмущения - ни то от удивления с застывшим в глазах невысказанным "Опять?". Нет, Грейс, не опять, а снова! Есть всё же вещи, в которых представители сильной половины человечества весьма постоянны, и одна из них - это их привычки. Привычка Полларда молчать, когда этого меньше всего от него ждут, уже должна бы стать для женщины вполне ожидаемой реакцией с его стороны, но, нет, она всё ещё не может с этим примириться - психолог же! Ей лучше ведомо, как люди должны реагировать в тех или иных ситуациях, но, как показывает жизнь, когда дело касается личных отношений увесистые знания из неподъёмных томов учебников оказываются бесполезны. Типичная проблема самоанализа и вовлечённости в эксперимент, называемый межличностными отношениями - Магнуссен, как и многие психологи, прекрасно знает, что подобная стратегия получения истинных данных не отличается достоверностью без трезвой оценки со стороны и прочих необходимых методов проверки результатов, однако всё равно грешит и недоумевает, почему же не складывается дебет с кредитом, почему два плюс два внезапно складываются не в четыре, а в какие-то непонятные числа ещё и с тысячными долями. А ответ весьма прост - проблема в чувствах, с которыми не справиться никакой высшей точной науке. Точнее, в изводящей неуверенности обоих в ответных чувствах.
Нда, до чего же докатились люди в наше время! Они могут спасать друг друга от всевозможных опасностей, спать вместе, брать ипотеку на миленький домик и даже заводить совместных детей, но при этом продолжать сомневаться в отношении к ним своего спутника жизни. Картина лишённая всякой логики, однако всё же имеющая место быть в реальности и далеко не в исключительном порядке. Сколько таких клиентов было и до сих пор есть у Магнуссен? Десятки. А сколькие похожие ситуации она знает понаслышке? Сколькие не знает? Сбиться в их пересчёте дело одного мгновения, потому как подобный ужасный недуг как-то сам по себе стал олицетворением двадцать первого века. Страшный и ужасный недуг, который необходимо лечить, не запуская болезнь, но многие даже не подразумевают с какой стороны к его лечению подступиться, а те, кто знает, зачастую не решаются прибегнуть к одному-единственному методу - открытости и прямоте. И Магнуссен, увы, в этом вопросе не исключение, что вдвойне печально, памятуя о её деле жизни.
Да, страх - явление серьёзное в психике человека, порой доводящее даже до оторопелости, но кому, как не Грейс, знать о том, что без борьбы с ним все светлые порывы души рано или поздно закончатся исступлением, крушащим всё на своём пути? Чрезмерная тревожность, невроз - это всё лишь слабые отголоски того урона, который повлечёт за собой в один момент власть этого пагубного внутреннего состояния. Если отвлечься от личных треволнений и рассудить здраво, то вполне очевидно приходит на ум, что утрата желанного и самого важного может последовать что в бездействии перед страхом, что в смелой борьбе с ним - от этого никто не застрахован. Но всё же есть существенная разница между обеими реакциями и заключается она в том, что пассивность перед страхом априори обеспечивает провал, а риск открытого противостояния дарует хоть и малую, но всё же надежду на благополучный исход. Как было сказано одним смелым человеком: "Гарантий нет, но есть возможность." Однако в очередной раз Магнуссен свою возможность упускает, молчаливо следуя за своим немногословным спутником с наспех подхваченной со ступеньки сумкой в руке - довольно тяжёлой и объёмной, как тот самый груз невысказанных слов и неполученных ответов, что тяготит её душу. Молчит по пути до лифта, молчит в лифте, на лестнице до первого этажа, где она оказывается с Эдвардом, покинув металлический саркофаг на втором этаже, и даже в машине, вести которую она всё в том же молчании вынуждает мужчину, без лишних слов вручая ему ключи. Молчит весь путь, а сама неустанно думает, мучая и без того свои измотанные серые извилины поисками ответов, которые вот здесь, рядом с ней, по левую руку - стоит только озвучить терзающие её душу вопросы. Не на все, конечно, из них может ответить Поллард, как обычно, внимательно и вдумчиво управляющий сведшим их "немцем" - на некоторые, в частности, связанные исключительно с её внутренним миром, ей придётся найти ответы самой, а, точнее, признать их существование, которое только и ждёт её смирения в своих готовых ответах, но Магнуссен тянет время, всё оттягивая и оттягивая знаменательный час своей борьбы с парализующими страхами. Конечно, понять её нерешительность в каком-то смысле вполне возможно, ведь шрамы оставленные предыдущими надеждами всё ещё зияют белыми полосами на её душе, но разве может она не понимать, что её молчание однажды породит ещё один, если она так и не решится посмотреть правде в глаза?
Серебристый мерседес мягко, словно скользя по поролоновому покрытию, останавливается у некой симпатичной кафешки вдали от бурной городской суеты. Такие чудеса встречаются даже в центре города, если свернуть с главной дороги и заскочить куда-нибудь во двор среди домов, где есть такие вот милые и уютные места, не знающие фраз вроде "очередь" и "раннее бронирование". Именно к такому месту и привёз её Эдвард, останавливаясь у светлого здания с отделкой у входа в кафе в каком-то эпатажном, современном стиле, что обещает всегда, как правило, наличие весьма юного контингента посетителей, то есть такого, который обыкновенно мало интересуется политикой и криминальной хроникой, если только в них не замешаны какие-то поп-звёзды и бескрайне популярные актёры. Исключительно этот момент удерживает вымученную что физически, что тем более морально женщину от всплеска эмоций на тему "Ты хочешь чтобы мне здесь все плевали в спину и выдирали волосы? Спасибо, милый за заботу!". Возможность подобного взрыва чувств, который всё же не возникает между ней и Эдвардом на счастье обоих, объясняется тем, что Грейс (конечно, если она и признается, то лишь с огромным трудом и не слабым эмоциональным представлением) в действительности до ужаса напугана тем положением вещей, в котором ныне находится её жизнь - мечтая о всемирной известности, она грезила о всеобщем восхищении собой, а не об общественном осуждении, коим ныне только и потчует её реальность. Поллард, должно быть, даже не догадывается, что склонная идти на авантюры и обыкновенно плюющая на чужое мнение о ней Магнуссен в последнее время после выхода из следственного изолятора только и делает, что всеми силами избегает общественных мест - особенно тех, которые кишат публикой, не чурающейся открыто проявлять свою позицию в её отношении. Ночные вылазки в не особо примечательные отели, заказ еды с пометкой "оставить у двери" и отвод глаз от прямого взгляда на чужих лицах - вот во что превратилась её жизнь с того момента, как он исчез посреди безжизненной пустыни. И даже сейчас, находясь рядом с ним, предполагая, что данное место - одно из самых безопасных для неё среди точек скопища людей, она ощущает, как все её конечности резко начинают холодеть и отдавать дрожью, которую она старается унять силой воли, но, увы, весьма безуспешно даже тогда, когда пытается переключить свои мысли на причину их с Эдвардом появления в этом месте: - Ты тоже подозреваешь, что у меня дома есть прослушка? - выйдя из машины, Грейс тут же лезет в сумку и извлекает из неё пачку сигарет, закуривая на автомате и не спуская взгляд с входной двери в кафе. Она настолько поглощается созерцанием металлического полотна, выкрашенного фиолетовой краской с дерзкими жёлтыми росчерками подросткового граффити, что даже не замечает привкуса табачного дыма, собственно, как и самого процесса его поглощения. Лишь едва не обжигая пальцы об испепелённое никотиновое седативное, она возвращается в реальный мир и совершает административное правонарушение, то есть кидает окурок под ноги и совершенно не задумывается о том, чтобы хотя бы затушить его носком туфли - Грейс просто порывисто шествует вперёд, импульсивно решая справиться поскорее с самым трудным этапом в этом мероприятии - перешагиванием через порог кафе, что есть в её понимании точка невозврата. Правда, и здесь Магнуссен действует не так смело, как ей кажется, потому как находит возможность сделать над собой усилие только за спиной Эдварда, идущего впереди неё. Шествует она за ним, конечно, гордо, но слишком быстрым шагом для человека, принимающего события такими, какие они есть, от чего едва не врезается в спину мужчины, в отличие от неё ощущающего себя в подобном месте столь же естественно, как и немногая молодёжь, щебечущая о своём за широкими столиками у окон. Резко тормозя, Грейс касается рукой плеча Полларда и тихо шепчет: - Давай сядем куда-нибудь подальше, - а затем коротким жестом руки машет в сторону самого дальнего, неуютного столика, скучающего в тёмном углу. Свой неестественный для неё выбор женщина не приукрашивает даже шутливым замечанием про интим, которым вполне могла бы прикрыть не красящее её смятение, и, не дожидаясь ответа мужчины, огибает его и едва ли не бегом мчится к тому самому столику в тени, где она торопливо забивается в угол мягкого диванчика и просит Эдварда сесть рядом с ней, а не напротив, как чаще всего они делают в таких вот уютных кафешках, когда над фигурой Магнуссен не висят жуткие ярлыки проклятий толпы. "Прекрасно, у меня начальная стадия панических атак. Ну, лучше же просто и представить нельзя! Молодец, Грейс, просто молодец! Святая Агнесса, ведь так и до обмороков не далеко - вот Эдвард обрадуется! Вместо того, чтобы устраивать ему эмоциональную трёпку, буду терять сознание и плашмя лежать на полу, если он не станет меня ловить. Чудно! Котик только и мечтал о том, чтобы я ему устраивала подобные сюрпризы! Боже, до чего же я докатилась... Какой, чёрт возьми, позор!"

0

13

... И создал Бог человека, по образу и подобию его... И вдохнул в него жизнь...

Сколько тысяч лет существует человечество, как вид - вопрос спорный. Официальная наука, придерживаясь теории Чарльза Дарвина, утверждает, что пра-человек откололся от остальных приматов, где-то миллион лет назад. Плюс-минус. Библия, Тора, утверждают, что эти цифры, несколько порядков скромнее, и что Бог создал Адама, где-то около восьми тысяч лет назад. Ну а археологи и историки клянутся на своей "Библии", в виде археологических артефактов, что первые города, были основаны более чем одиннадцать тысяч лет тому. Склонные к теософии и верящие в иные измерения, утверждают, что человек вообще, живет уж несколько эпох на этой планете, периодически оказываясь на краю вымирания, из-за очередного конца света и опять возрождаясь. Сторонники уфологии, утверждают, что человек - вообще пришелец на этой планете, и даже более. Рабочее животное, способное к обучению, и выполняющее роль рабочего скота, по добыванию необходимого ресурса из недр земли. А в старых преданиях примитивных народов упоминается о светлых богах, сыновей небес, оставивших своих потомков на этих планетах. Кто из них прав, а кто, сам заблуждаясь, невольно вводит в заблуждение других - понять невозможно. Да и не нужно. Ведь вопрос не ставится, что непременно нужно разобраться, плод генной инженерии, или все-таки, из глины человек...
Так же нет смысла пытаться найти ответы на вопросы, зачем человек существует, каково его предназначение в этом мире. Сотни, тысячи не самых последних умов бились над этим вопросом, так и не найдя окончательного ответа. Десятки различных теорий, собирали себе приверженцев. Просто у человека, в отличие от других млекопитающих, есть абстрактное мышление. Дар и бич одновременно. И именно это свойство и выделяет хомо сапиенса в отдельную категорию. Дает стимул к созиданию и вызывает тягу к разрушению. Создает кумиров и свергает идолов. Задает цель и ставит непреодолимые преграды.
У животных все намного проще. Им не мешают какие-то абстрактные домыслы. Есть еда - удовлетворить голод. Есть жажда - инстинкты подскажут, как найти воду. Слабые, неприспособленные должны погибать, для сохранения здоровой популяции вида. Хищники, производя отбраковку травоядных, выбирают добычу полегче. Более слабую. И в конце, сами становятся удобрением в извечном цикле жизненного круга. И даже глобальные потрясения экосистемы,  которые могут уничтожить биосферу, стереть с лица планеты одним махом, сотни, тысячи видов животных, лишь дают возможность для развития других, более приспособленных видов, которые переживут катаклизмы. Таков порядок, таков баланс. Когда становится слишком много корма, живность ее потребляющая, начинает активно размножаться, а при дефиците - резко сокращает поголовье. Таковы законы природы, которые действуют и в человеческом обществе. Пример тому - тот же заброшенный город, в пустыне Сонора, на юго-западе Аризоны, покинутый в свое время людьми, из-за отсутствия перспектив.
  Но вся суть вопроса, как раз, не в том, что борьба за выживание, присуща любому, пусть даже самому цивилизованному обществу, пусть не такая явная, как в пустыне к югу от Финикса, или в джунглях Колумбии, а завуалированная и скрытая. Нет. Дело, как раз, в том, что люди - склонны сами себе надумывать всевозможные преграды, препятствия. Казалось бы, что же здесь еще нужно, для Полларда и Грейс, оказавшихся однажды не в том месте и не в то время? Последовательная цепочка событий, "эффект падающего домино". Случайно столкнувшись в закрытом автосервисе, сунувшись по неведению в чужие игры, они стали повязаны и фактически, выживание одного из них, зависело от действий невольного партнера. Потом был загородный уик-энд, затянувшийся на неделю, и реальная угроза отправиться на тот свет, составляя друг-другу компанию. Две сильных и своеобразных личности, чьи качества невозможно не оценить, по заслугам, в результате просто стали партнерами, во всех возможных смыслах. Или, все же, не "просто"? Поллард подозревал, что его отношение к девушке, базируется несколько глубже, чем просто инстинкт размножения и уважение. Было во всем этом, какая-то нотка отчаянного безумия. Но даже в мыслях, этот человек не осмеливался затронуть такое понятие, как "любовь".
Как же легко некоторые позволяют себе любить друг-друга, и уже вскоре бросать, забывая о тех чувствах, которые испытывали к объекту своих грез и вожделения. Некоторые способны использовать это понятие, едва ли не с каждым новым знакомством. Но для кого-то, это чувство, вовсе не дает крылья, а скорее напоминает неподьемную могильную плиту, массивного гранита, который раздавливает всем своим весом.
Когда-то Поллард любил. И даже не сказать, что это было очень давно. Всего лишь, пару лет назад, не более. И это чувство толкало его на безумные свершения. Он был готов противостоять всему миру, ради одной женщины, которая, в результате, его все-же бросила. Для нее это было не более чем увлечение, а для него - навечно погребенное в памяти, под грифом "Совершенно секретно", чувство. Запретить себе любить. Вырвать с корнем из сердца любое упоминание о человеке. И обрести внутреннее умиротворение, покой. Это стояло титанических усилий, лишь для того, чтобы опять "наступить на те же грабли"... Нет, Грейс ничем не напоминала ему о прошедшем. Однако, чем больше он узнавал женщину, тем сильнее проявлялись знакомые симптомы привязанности. И его подсознание било в тревожный набат все сильнее, однако, мужчина был не способен преодолеть себя в этот раз. Или все-же не хотел?
Теперь же, оказавшись в одном котле, фактически будучи внештатными агентами, "по вызову", (как про себя оценивал их положение Эдвард), казалось, никаких преград, и никакого надуманного неравенства между ними, не могло и существовать. Достаточно было только прощупать слабые места у своих кураторов, надавить, аргументируя и подкрепляя разумными доводами и все решается. Их, как партнеров, вполне можно было бы использовать где-то, для работы по внедрению, либо же, еще как-то. Такие тандемы годами срабатываются, имея общие цели. Их сводят, подшлифовывают, создают легенды, прикрытие. Здесь же, "почти все готово". Достаточно опытный агент внедрения, прошедший внушительную спецподготовку и весьма умная девушка, которая бы составила серьезную конкуренцию многим профайлерам в бюро. Довести эту пару до совершенства, и получить одну из самых сильных рабочих групп - таков был бы прагматичный подход...
Однако Полларда, вовсе не интересовали все эти хитросплетения факторов и судеб. Ему нужна была ЭТА ЖЕНЩИНА. Без каких-либо дополнений и условий. И если бы он точно знал, как лучше поступить в текущей ситуации, то уже наверняка действовал...
... Привычный запах германского автомобиля, удобное положение в кресле водителя. Грамотная и в меру агрессивная манера вождения... И тишина в салоне. Почему-то сложно подобрать такие слова, которыми бы можно выразить все, что творится в душе. Слишком невыполнимая миссия. Проще охотиться без крюка на двух гремучих змей одновременно, нежели сказать девушке что-то вразумительное. Хотя,  с другой стороны, Магнуссен, уже должна была привыкнуть к этой черте характера мужчины. И понимать, что он - не любитель разбрасываться пустыми словами и уж, тем более, обещаниями. Ну и не любитель повторять уже сказанное однажды, как человек, знающий цену своим словам.
Это естественное рефлекторное движение - сесть так, чтобы со-спины неожиданно никто не подкрался. Кстати, его еще считают предвестником развивающейся паранойи. Поллард неоднократно замечал подобное у людей с издерганной нервной системой, равно как и у людей, привыкших к контролю ситуации. Но не стал задаваться вопросом, почему "именно так", ведь раньше Грейс, всегда старалась занять позицию, более удобную для наблюдения за собеседником. А теперь же, они выглядели так, словно союзники, которые находились на последнем рубеже обороны, против любой опастности, либо же пара крыс, которых загнали в угол...
Сделав заказ, подошедшему официанту (латте для девушки и зеленый чай, без сахара), Поллард спокойно приобнял девушку за плечи,немного привлекая к себе, создавая некоторую видимость романтических отношений в паре. Хотя, на них как раз, мало кто обращал внимание, из более младшей аудитории, находящейся за оживленной беседой,на свои, более интересные темы. Молча обождав свой заказ, Поллард,  разу же расплатился, с учетом чаевых, давая понять официанту, что более им его услуги не понадобятся.
- Знаешь, не буду врать, что все время только о тебе и думал,- Поллард глубоко вздохнул, - было чем заняться. Но как только приехал, почти сразу помчался к тебе... Скандал, по поводу убийства... Все остальное... Представлять даже не хочу, через что ты прошла. Но если думаешь, что заберу свои слова обратно... Даже не надейся. И даже, если вы там действительно были любовниками и ты действительно его убила. Будем считать, что на это у тебя есть веская причина. Или все ложь, как тебе самой будет удобно. А скрытые камеры, прослушка... Это уж извини, похоже на панику. Папарацци ты уже не столь интересна, как и не так уж интересно и убийство помощника окружного прокурора, полтора месяца назад... У меня есть несколько свободных дней, да и ты, думал, не столь уж занята наплывом клиентов... Могли бы съездить на природу, отдохнуть. Но там у тебя такое расписание, словно все спешат облегчить душу, перед третьим пришествием...
Щедрый глоток обжигающего напитка, несущего в себе терпкое послевкусие благодатного солнца Цейлона. Райского местечка на земле, где в феврале семнадцатого года, удалось недельку отдохнуть, получив при этом памятную отметину на подводной рыбалке, в коралловом рифе... Но поллард усилием воли отогнал появляющееся воспоминание, затолкав его поглубже... Важнее была реальность и жизнь здесь. Сейчас.
Тебя здорово шмякнуло, напомнив, что чем ближе облака, тем больше риска получить молнией, во время грозы. Но это еще не повод отчаиваться, и далеко не повод думать, что теперь ты никому не нужна, Грейс. Наоборот, если принимать это все, как данность, то стала еще ближе. Когда нет этой ауры сияния вокруг твоего имени. Недостижимыми звездами восхищаемся все, но они обречены сиять в одиночестве. Они несчастны, в своем блеске...
- Собственно, за этим я и приехал. Забрать тебя, из этой клоаки, в которую тебя сунули обстоятельства. И постараться быть рядом, если возникнет необходимость...

0

14

"Она меня за муки полюбила,
А я ее - за состраданье к ним..."
Уильям Шекспир, "Отелло"

На проверку, после десятиминутного вкрадчивого наблюдения, атмосфера в кафе оказывается вполне спокойной и благовидной - разве что стайка девчонок (первокурсниц - не старше), занимающая широкий стол для большой компании у входа, временами оживляет тягуче-унылую энергетику заведения в послеобеденное затишье эмоциональным щебетанием о всякой незначительной ерунде и задорными всплесками смеха, разносящимися едва ли не эхом по всему залу. В остальном всё более чем бесстрастно и невозмутимо, ведь как на бурный шквал девичьего веселья, так и на общую картину вокруг обращают внимание только скучающие официанты у прилавка да сканирующая каждый дюйм пространства Грейс, старающаяся не упустить из виду ни одно мало-мальски подозрительное событие - от лишнего жеста баристы до задерживающегося дольше необходимого хотя бы на миг пристального взгляда шумных студенток. Прочая же публика - пара парней-программистов, не отводящих глаз от экранов своих ноутбуков, и улыбчивая девушка (явная постоянная посетительница), по-свойски общающаяся с официанткой - увлечена исключительно своими делами и к происходящему вне их поля деятельности не испытывает никакого интереса. Даже Мэри, подошедшая, чтобы принять заказ, к самому дальнему и неуютному столику с двумя посетителями (одна из которых глазеет на обстановку в зале похлеще, чем самая придирчивая камера видеонаблюдения), без всякого энтузиазма созерцает причуды нынешних клиентов. Обычный день и самый обычный антураж в маленьком уютном кафе. Убедившись в этой "обычности", Магнуссен на выдохе распрямляет сжатые плечи и слабо склоняется к Эдварду, бессильно кладя голову ему на плечо - смотрит без всякого участия на возникшие на столике ярко-красные чашки и следует взглядом за поднимающимся от них белёсым паром, танцующим на фоне пустого диванчика напротив них.
Её мысли весьма абстрактны и не цепляются за какую-то конкретную идею, больше напоминая эфир, растворяющийся следом за напряжением, окутывавшим женщину в первые минуты появления в кафе, чем на детальное продумывание неких глобальных дилемм. Тем не менее, туманно-меланхоличное ментальное рассуждение ни о чём и обо всём сразу вскоре всё же обретает форму последовательного размышления, направленного на внутренний диалог с собой, к чему побуждают хаотичный ход мыслей внешние факторы, являющие собой откровенный монолог мужчины, так же неожиданно обозначающий себя, как и его внезапно возникающее вместо ответов молчание. Сама же Грейс неподвижна - едва прильнув к Полларду, она замирает и даже дышит едва заметно, чтобы не помешать тому запалу откровения, который разгорается в его речи. Слушает его сосредоточенно, пропуская через себя каждое слово, запечатляющееся в памяти вдох за выдохом, мягко покачивающими её голову на крепком мужском плече, и параллельно осмысливает отклик своей души, отзывающейся неожиданной гаммой чувств. "Надо же, как мне спокойно сейчас на душе... А ведь ещё несколько месяцев назад я бы ужасно вспылила, только посмей мне мужчина заявить, что он не думал обо мне каждую минуту! Даже зная что это откровенная ложь, я бы всё равно имела претензию исключительно на такую формулировку слов, но, должно быть, сейчас именно она бы меня и разозлила до нельзя... Взбесила, что уж там! Интересно, как бы это объяснил мой старый хрыч? Сказал бы, что я наконец-то поумнела и прислушалась к его прежним предостережениям? Или бы удосужился отдать лавры сбросившему меня с пьедестала на Эвересте позорному заключению? Ведь об Эдварде я бы ему точно никогда не сказала - слишком личное даже для психолога, пускай и знакомы мы с ним без малого десять лет. Чарльз, наверняка, не понял бы - ни меня, ни тем более Эдварда. Даже я его не понимаю, хотя знаю лично, и, чёрт возьми, не могу перестать ему удивляться... Господи, сколько же великодушия должно в нём быть, чтобы закрыть глаза на то, что со мной произошло? Я себе не могу этого простить! А он, не зная правды наверняка, открыто говорит мне, что для него это не настолько важно, чтобы послать меня на все четыре стороны! Большинство людей уже за один факт скандала стёрли бы всё лучшее в прошлом из памяти, чтобы только отдалиться от опалы как можно скорее. Может быть я окончательно сошла с ума и он - лишь плод моей безумной фантазии? Разве могут быть такими люди в нашем реальном порочном мире?"
Потревоженная движением тела Полларда, Грейс отвлекается от своего изумления и выпрямляется на месте, слегка разворачиваясь, чтобы не сидеть к Эдварду боком. Она тоже берёт в руки чашку и, делая короткий глоток поостывшего кофе, опускает её на колени, крепко стискивая тёплый сосуд в ладонях. Её взгляд застывает на поверхности пушистой молочной пенки, где в маленьких пузырьках женщина бессмысленно пытается отыскать нужные в это мгновение слова: - С первой минуты нашего знакомства ты не перестаёшь меня поражать, - как на духу, тихо выпаливает Магнуссен и переводит свой взор на тёмные глаза непостижимо снисходительного мужчины. - Честно говоря, я боялась... даже была практически уверена, что если ты узнаешь о произошедшем до встречи со мной, то так и не вернёшься... по понятным причинам, разумеется, ведь моя нынешняя популярность связана явно не с получением Нобелевской премии или Грэмми. Всё совершенно не так ослепительно и идеально, как мне бы хотелось... Да всё вообще просто ужасно, если говорить так, как есть на самом деле. Я только вид делаю, будто ничего не изменилось и моя жизнь точно такая же, как и прежде... Ох, Эдвард, я даже предположить не могу в каком свете ты видишь все эти новости и что тебе стоило вопреки всякому здравому смыслу сделать такой шаг, но я безмерно благодарна, что ты не упрекаешь меня, хотя у тебя есть все для того основания. Я не говорю уже за то, что вполне естественно было бы в подобной ситуации вообще забыть о моём существовании, - она замолкает и, глубоко вдыхая тяжёлый от подступающего комка к горлу воздух, пытается продолжить ответный монолог, палящими ударами кнута обжигающий позвоночник. - Я не убивала Дерека. Несколько лет он был моим пациентом и, действительно, у меня с ним были отношения, которые приносили выгоду нам обоим, но это было для каждого лишь сделкой и не более. А после нашего с тобой пустынного приключения кроме профессиональных отношений я большего и вовсе не допускала, но в своё время я сглупила, ища известности в скандалах, и в итоге это использовали против меня, удачно пририсовав одно к другому. Я почти уверена в своих подозрениях на счёт того, кто за этим стоит, поэтому так озираюсь по сторонам и ищу подвоха на каждом шагу - в смысле, прослушку, наблюдение за мной и всё такое, но сейчас это не важно. Я виновата перед тобой за то, как повела сегодня себя в офисе, да и вообще за все те... кхм, сумасшедшие истерики, которые устраивала, когда ты делал всё, чтобы меня спасти. Не могу обещать, что это не повторится - характер у меня далеко несдержанный и мне не часто удаётся его контролировать вне работы, - но я прошу у тебя прощения за свои "концерты"... прошлые и, вполне вероятно, будущие, - вялые плечи рывком вздрагивают, изображая нечто, отдалённо похожее на кроткое пожатие, и женщина не замечает, как её пальцы начинают стучать по бокам чашки. В этот миг время по ощущениям Грейс превращается в такую плотную, тягучую массу, что сквозь неё даже не слышатся разговоры за соседними столиками среди бывших и вновь появившихся посетителей кафе. Возникшую между ней и Эдвардом тишину не нарушает и въедливая музыка из колонок под потолком, имеющая тенденцию крутиться в голове весь день после одного единственного прослушивания. Не тревожит ни что, кроме их тихих голосов и едва различимого глубокого дыхания. Небольшое пространство за самым отдалённым, самым неуютным по всеобщим меркам столиком становится будто бы отдельным островком, где царят свои правила, своя атмосфера и свой, резонирующий с общим миром, почти незаметный ход времени. - И если после всего ты всё ещё не передумал уехать из этого чёртового города, то я с тобой. Куда угодно - лишь бы там было тихо и красиво и, самое главное, чтобы там был ты. А на график плевать... передвину все записи на другое время. Самой не верится, но пока меня муштровало ФБР я реже всего думала о своей карьере. Кстати, о ФБР мне тоже есть что тебе рассказать...

0

15

Человек подобен путнику, несущему саквы на плече. В передней у него чужие ошибки и чужой опыт, которые он видит постоянно. За спиною - своя ноша, которая не видна, но от этого не становится ни на долю легче...
(Восточная мудрость)

- С первой минуты нашего знакомства ты не перестаёшь меня поражать,- то же самое мог бы отметить и Эдвард, но обычно оценки обстоятельствам, людям, он делал исключительно про себя, редко выдавая внешними проявлениями эмоциональный окрас своих заключений. из точки зрения "политкоректности и дипломатии", хотя на самом деле, пройденная подготовка, которая началась еще в детстве, на автомобильной свалке, и продолжалась во всех спортзалах, тренировочных базах, закрытых секретных государственных учреждениях - давала себе знать. И если бы Поллард был игроком в карты - многие бы из партнеров по игре бы чувстввовали дискомфорт, из-за отсутствия невербального проявления мыслей. "Двойное сознание", как утверждает практика, когда тело работает автоматически, а мысли находятся в другой плоскости - далеко не миф. И хотя подобным техникам более тысяч лет (и известны они по всему земному шару, от Японских островов, до Кордильер) и многие обучаются этому сознательно, либо же подсознательно, давно прописано еще в японком учении "Буси-до", что это - одна из ступеней на пути воина, и достигается во ввремя длительных медитаций. Медитациями, Поллард как раз, занимался очень редко. Но спокойная сосредоточенность и отсутствие любых эмоций, которые могут помешать - была его вторая натура. Ловля опасных начекомых, ядоввитых змей. Саперная работа, по обезвреживанию мин и СВУ (а так же изготовление подобных устройств) всегда требовали полной сосредоточенности. Вот если бы подобные профессиональные навыки мужчина мог применять в социальных сферах...
"Любишь ты наступать на грабли, Эд... Причем постоянно выбираешь определенный калибр",- так однажды охарактеризовал Полларда его один хороший товарищь. Впрочем, у Ричарда, тоже проблем, с этим - выше крыши. Хотя Дик, как раз - более активен в социальной сфере, и заводить новые знакомства, отношения - для него раз плюнуть, но с Поллардом у них было весьма много общего. Например то самое, неразделенное одиночество, которое здоровый калифорниец заполнял постоянными дебошами, гулянками, а Эдвард переносил молча, с головою окунаясь в работу. Собственно и результат не заставил себя долго ждать. Поллард был профессионалом, в своем деле, и лузером в социальной сфере. Да что и говорить! В детстве, он был весьма замкнутим и угрюмым ребенком, в следствии гибели его семьи, и постоянно чувствоввал свою ущемленность. Вв школе - это усугубилось финансовыми проблемами, (банальное отсутствие карманных денег, а следовательно - невовлечение его в круги общения сверстниковв. Ну и еще, элементарная детская ненависть, когда какого-то Джонни или Томми родители прекращали нахваливать за хорошие отметки, едва из школы выходил Эдди, (тот самый, у которого всю семью убили. Какая трагедия!). Этого достаточно, чтобы внимание заботливого, любящего родителя переключилось на сироту, а ребенок испытал жгучую зависть к сироте-однокласнику, который без жалоб сносил тумаки от ввсего класса, и угрюмо шел после уроков не на школьный автобус, а пешком, в другой район города, на автосвалку.
Так что, подобные заурядные картины, из щебечущих вчерашних старшекласниц, которые обсуждали что-то свое, Поллард наблюдал крайне редко, в свое время. И уж точно, не подходил ни к кому, чтобы не него обратили внимание. Да и на выпускной вечер - Поллард просто не пошел, и на то была веск5ая причина: к тому времени его уже боялись все однокласники. И ни одна из однокласниц не рискнула бы своей репутацией в своем кругу, заговоривв с угрюмым парнем, которого к концу средней школы уже обходили самые крепкие парни из школьной футбольной команды, а тот же тренер, спал и видел, чтобы поставить в центр такого несгибаемого и лишенного эмоций игрока. Но Эдвард, прислушавшись совета страрого товарища покойного отца - к тому времени уже подал заяввление на контракт вв морскую пехоту, и ввместо приготовлений к выпускному балу - уже собирал сумку и покупал билет в Калифорнию, где у помощника шерифа Френка до сих пор были знакомые в учебном центре на Сан-Ди, еще по Вьетнамско войне. "Там тебя никто не знает и не слышал. Есть ввозможность начать с ноля..."
Что же, "начинать с ноля", вскоре стало чуть ли не второй натурой Эдварда. Слова были пророчьми. Менялись воинские базы, менялись номера частей, прописанных в новых листах контракта. Офицеры по кадровому составу, удивленно приподнимали брови, видя впечатляющий, растущий послужной список, и внушительные наградные листы. Каждая новая приписка в личном деле, каждая строчка в документах, давались нелегко, но в ввиду определенных условностей - намного полегче, нежели другим. Безэмоциональный, дисциплинированный солдат, капрал, сержант, настоящий профессионал своего дела - бездушная машина, для исполнения приказов. Мечта любого командира. И это было бонусом, для продвижения по карьерной лестнице. Медкомиссии, в очередной раз, давая заключение о пригодности к службе, поглядывая на накапливающиеся пометки, "дубовые ветви на "Пурпурном сердце"", качали головою и нехотя подписывали заключения о пригодности, после очередного ранения, хотя многие из солдат, не имея и четверти подобных ранений - уже подавали прошения, чтобы получать от государства дотации, как инвалид армии. Но Эдвард не видел себя в социуме. Даже работая в SAD, и имея дом на окраине Лейк-Шор, он чесно пытался адаптироваться в социуме. Обзавелся автомобилем (отдельная история), помогал соседям, заводил (пытался) знакомства. Даже как-то пытался наладить себе быт и внезапно свалившийся на голову досуг. Сввободное ввремя, которого никогда раньше не было. Собаку приобрел (спустя четырех месяцев соввместного жительства, пес больше привязался к соседке, нежели к горе-хозяину, и поэтому, отправляясь на очередное задание, Эдвард не просто оставил пса, а уже со "ввсем приданным", то есть, подарил, чему естественнно пес был рад, да и соседка, не особо была против). Но дальше целой цепочки любовных историй, продолжительность которых составила рекордные три недели (!) максимально, после бесчисленного количества выпитого бренди и рома, и многочисленных потасовок, в которых заводилой был именно Эдвард, он, по большому счету - так и не смог слиться с обществом. И определенного взаимопонимания, особенно с женским полом, воспринимающего его исключительно в роли "брутального самца", естественно, не было. Нет, были конечно симпатии, хорошие, дружеские отношения с некоторыми людьми. но даже в их кругу, мужчина чувствовал себя скованно, зажато. В рамках.
Провальный штурм школы имени Аввраама Линкольна, в Ввашингтоне - стал очередною точкой невозврата. И возможностью начать не просто "с начала", а что называется - с чистого листа. Новые безупречные документы, новый штат, новое общество и новые знакомства. И естественно - Старые проблемы, которые никуда не делись. Попытавшись поработать частным детективом, Поллард уже через месяц плюнул на это дело. Да и лицензию ему сделали, и видел сам, что большинство из местных детективовв, (частных и полиции), при всем уважении - не его уровень. Но "не пошло". Специалист по ликвидации, диверсант. Там где остальные коллеги могли разводить клиентов на деньги, тянуть время - Поллард справлялся весьма быстро, и как следствие - просто прогорал без работы. Ведь работать круглосуточно, без выходных, это было привычно. Даже больше - это было необходимо, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту, после увольнения из Отдела Специальных Операций.
Ночной клуб, в который зашел по обьяввлению Поллард (вакансия охраны) принадлежал русской семье. То, что эти русские были связаны с мафией, а клуб - не более чем фирма для отмывания денег - Эдварда не заботило. Неожиданно для себя, он получил предложение стать... Управляющим! Впрочем, долго думать не стал. Едва были озвучены обязанности управляющего, Эдвард сразу же поставил ввопрос ребром, о возможности реорганизации заведения. И плевать было, каким путем выделяла хозяйка, (там чисто деловые отношения, и Эдвард сразу же четко обозначил границы дозволенного), которая в свою очередь иногда изливала душу, после приличного употребления спиртного (муж - скотина, не ценит, потратила на него лучшие годы жизни, и т.д.), ночной клуб "Искушение" был закрыт на реконструкцию и в рекордные два месяца (о, если есть мотиввация работать, Эдвард безудержен), реорганизация была завершена, а помпезное открытие клуба, после реконструкции, в виде тематического вечера "Лихие тридцатые" - вообще покорили Портленд, сразу же выдвинув ночной клуб в тройку лидеров города, из добрых пару дюжин конкурентовв, кстати. Да, Поллард жил на работе, в прямом смысле. Питался на кухне, спал в кабинете на кушетке. Но работы по обновлению интерьера велись круглосуточно, без остановок на выходные. И масса вопросов требовала решения, среди которых доминирующее место (в понимании Полларда) была чистота заведения. Не от пыли и строительного мусора, понятное дело... От наркотиков и проституции, в первую очередь. Любая танцоввщица, которая ошибочно решила, что можно торговать своим телом в этом месте - быстро оказывалась за пределами клуба...

Ночной клуб "Temporacion". Портленд. Мэн.
март 2019г.

Черт возьми, но если бы кто еще с пол года назад сказал, что буду заниматься ночным клубом не в качестве того, кто придет начистить кому-то рожу а в качестве того, чтобы именно подобного не происходило, я бы здорово рассмеялся. Более того, послал бы по определенному адресу того, кто бы сказал подобную бредовую идею. Да каких там пол года? Еще два месяца назад, когда там, большие начальники чесали затылки, что делать с одним строптивым полевым специальным агентом, полевым оператором секретного подразделения ЦРУ, который вызвал волну возмущения, вернее спровоцировал драку армейского спецназа и группы специальных агентов ФБР, прямо возле дымящегося сооружения освобожденной от террористов школы, я бы здорово ухмыльнулся и покрутил бы пальцами у виска. Однозначно. И в самом вежливом из вариантов развития событий, просто посоветовал холодную примочку на голову. Это в самом мягком варианте, который бы был неосуществим, еще два месяца назад. Черт, да я просто послал бы нахрен. И не чувствовал бы никаких угрызений совести. Даже более.  Была бы абсолютная уверенность в своей правоте и правильности всех действий.
Да, я фаталист, и если уж подсунула жизнь такой коленкор, то значит нужно вращаться в этой петле, если она не давит как галстук. Если честно, то я был сперва в неком шоке, и если бы не один хороший товарищ, (о, это отдельная история), то даже, иногда не знал что делать. Легко сказать - "навести порядок в ночном клубе", а вот сделать это? Черт, пришлось не просто уволить несколько человек, и набрать новых, (это коснулось барменов, официантов и охраны), но и доступно объяснить, что отныне будут жесткие рамки отношений  не только в коллективно и с клиентами. Конечно, если какая-то детка поведется на конкретную сумму и в привате решит преступить границы отношений танцовщица-клиент, это ее проблемы. На это можно взглянут сквозь пальцы. Но вот если кто из охранников решится на подобное в рабочее время - это однозначно чревато последствиями. А ведь были прецеденты к подобному. Нет, а что?Парни спортивные, самочки одинокие, подобравши градус веселья вполне могут на них положить глаз. Намного хуже выглядело с мажорами, которые берегов не видят, считая что все решают деньги. Да они решают. Но ... Да пришлось наслушаться того, что со мною сделают, и где будет моя голова, в каком мусорном баке. Одно но. Угрожать человеку, который прошел больше военных конфликтов, чем освещалось в СМИ - глупое дело. Да, то, что в свое время работал в разведке, и их школа - много чего дала. Так что, установленные между делом камеры , сбрасывающие запись на отдельные , дублированный сервер, - хорошо прикрывают, обеспечивая меня аргументами в случае необоснованных обвинений. Ну а если  решать кто-то захочет не в правовом поле, то как говорится - ваши похороны. Достаточно опыта, чтобы учуять провокацию. А если прямая угроза - ну тут ребята вы сами нарвались. Все-таки, два десятка лет службы, три десятка лет в мордобое. Зная человеческий организм до такой степени, что могу без следов сделать так, что человек и сам не поймет, что стал инвалидом. Хотя есть ли в этом смысл? зачастую достаточно просто выбросить подобного клиента из заведения. И если служба безопасности оплошает, то могу и сам справиться. Не впервой, как-то. Зря что ли в спецподразделении был инструктором по боевой спецподготовке? Нет, вот честно ... даже не ожидал, что навыки приобретенные за годы службы, придется применять против всяких извращенцев или пьяных, обдолбавшихся клиентов. 
Ночной клуб. По сути, это место, где человек может отвлечься от повседневности. сменить атмосферу. Да, для привлечения клиентуры в заведение - нужен интерес. Стриптиз, к примеру. Никогда не считал красивое женское тело, которое возбуждает сексуальный интерес у мужчин чем-то из ряда вон выходящим. Это шоу. Оно яркое, кричащее. привлекающее внимание мужчин. Раскрепощенная женщина, не стесняющаяся своего тела - это очень красивое зрелище, для мужчин. Все-таки, мы "любим глазами".
Но не стоит путать стрип-клуб, с шоу программой и банальный бордель. А если у вас закралось впечатление, что можно позволить себе лишнее - извините. Это вы не по адресу. Хотите шоу - пожалуйста. Хотите большего - это уже либо индивидуально, или валите ребята в бордель. А если что-то не поняли, то пеняйте на себя. в каждом привате есть кнопки экстренного вызова, и пару спортивного вида парней, (или более), с превеликим удовольствием лишат вас статуса клиента. Ведь клиент всегда прав,  пока он клиент. И знаете что? Сознание у публики начинает меняться, медленно, но в нужную сторону. Исчезают хамы и отмороженные клиенты, зато появляются новые лица, которым нравится отдыхать , проводить время в более спокойной обстановке. а тематические вечеринки, которые собираемся запускать еженедельно, однозначно будут вызывать интерес. "Лихие тридцатые" вызвали неслабый ажиотаж, и соцсети до сих пор не успокоятся, делясь впечатлениями. Гангстерская вечеринка в стиле "Чикаго" тридцатых годов. Что пропустили? Зря, если честно. Черт, мне и самому понравилась созданная атмосфера. И ретро-автомобиль и "Томпсоны", и ретро-фотографии. Да и выучка в этот день превзошла ожидания. Народ был на ушах. Но главное не это, а сам факт, что публика восприняла заведение, как действительно интересное и незаурядное место. Извините, но не весь Портленд состоит из сексуально озабоченных.
... Самый обычный вечер. Почти без эксцессов. Конечно, прилив публики всегда привлекает всякую шваль. И гарантирую, что есть и барыги, толкающие легкие, (и не очень), наркотики, крэк, амфитамин, кокс. И карманники, и может и клофелинщики. В головы всем не заглянешь. Но вот в камеры - это запросто. Да, три оператора в кабине службы безопасности, оглядывают постоянно десятки изображений. Клиент должен быть защищенным. Он должен прийти, расслабиться, отдохнуть. Посмотреть шоу-программу. Познакомиться с кем-то потанцевать. И естественно, заплатить за удовольствие. Платят же в театрах, в кино за просмотры? Это бизнес, не более того.
- Четырнадцатую, крупным планом,- киваю оператору, рассматривая изображение,- Джек, видишь того парнишку, "попугая"? Второй слева в толпе. Да это, похоже, барыга. Скажи ребятам, пусть проверят.
Да, управляющий да, свой кабинет. Одно но. Сидеть в четырех стенах - это скучное занятие, для бывшего оперативника.
Так, камера тридцать, а тут у нас что?...


Хотя, по факту, Поллард сам себе признавался, что эта маниакальная одержимость работой, (сложно назвать иначе подобное состояние), всего лишь для того - чтобы заполнить пустоту внутри. Он видел своих сверстников, и знал, что они ему завидовали, если бы знали, его жизнь. Потому что считали свою жизнь - постнойи безвкусой. Но сам же Эдвард - дико завидовал им, их "серой жизни", потому что в ней был хоть какой-то смысл. Жить не просто так, а ради чего-то, кого-то. У них была цель, которой не было у бывшего полевого оператора...
... - И если после всего ты всё ещё не передумал уехать из этого чёртового города, то я с тобой. Куда угодно — лишь бы там было тихо и красиво...- Грейс говорила. Много, что и было не удивительно, как для женщины, когда любой стресс, вызывает вспышку, взрыв эмоций, И его невозможно удержать на "откате". То самое состояние, когда после схватки еще некоторое время "колотит", под действием адреналина в организме. Бойцы запрыгивающие на канаты, сетки, с победными криками, футболисты, которые забивают гол, и бегут по пулю, в нахлынувшем безумии знают подобное ощущение "отката" на себе. Как и люди, которые чудом избегают внезапной смертельной опастности. А Грейс ... Девушка, которая привыкла зарабатывать на жизнь, при помощи общения, разговаривая витьевато и красиво, зачастую малозначимыми общими фразами, несущими в себе общие постулаты, при этом для каждого - индивидуально, благодаря их восприятию этих слов, готовности услышать желаемое. Да, зачастую, человек не слышит то, что ему говорят, а слышит то, что готов услышать. И на почве этого и возникают моменты, чарующие своей непредсказуемостью. Как говорил один человек: "мысли сходятся у разных людей только в трех случаях: влюбленные, гении и фанаты или шизофреники, повернутые на одной теме".
Поллард на мгновение поверил Грейс. Искренность девушки не вызывала сомнения. Увы, только на мгновение, которое вряд ли кардинально может изменить человека. Да, хотелось бы вверить вв лучшее, и слышать именно согласие девушки, на последующие лет тридцать-сорок, "пока смерть не разлучит ..." Всей душою хотелось! Но люди подобного типа, известны не только своим неукротимым норовом, и своими демонами, которые никогда никому не доверяют. А потому позиция была более сдержанной. Время покажет... Хотя я - готов.
Открыться. Пустить человека вв душу. Даже испытывать сильную привязанность, для мужчины - слишком большая роскошь. И хотя случались и такие казусы, когда еще не остыв от обьятий одной женщины, он попадал в обьятия другой, подобное поведение не считал чем-то сверх-предосудительным. Он не брал на себя обязательств в верности, как впрочем, и не брал подобное слово ни с кого, зная, что особого смысла в этом не будет. "Случайный секс - не повод для совместного выбора штор на кухню." Хотя, на самом деле, ввся проблема была в страхе. Да, лучше быть черствым и цинично задавливать в зародыше любое проявление нежности, слабости, чем потом страдать. На глазах у Эдварда было достаточно много семейных драм, среди людей, которых он хорошо знал и он отлично понимал, что виною во всем именно - проявление нежных чувств. Да и сам пару раз ожегся. Один раз, довольно прилично, когда умудрился испытать страсть к объекту, стоящему от него на значительную степень выше, в социальной иерархии. Эллеонора Рузвельт. Дочь сенатора Джона Рузвельта, внучатого племянника весьма известного тридцать второго президента США... Но это было еще ничего, по сравнению с Той девченкой, с которой Эдвард познакомился в Майами... Нет, не в 2012 году, а позже, во время второго приезда в этот город. Николь Уорнер... Красотка с шикарными темно-каштановыми волосами, южным жгучим темрераментом примеси испанской крови предковв, и вздорным, взбаломошным характером. Аферистка и воровка, которую Эдвард вывел на чистую воду, испортив какую-то мутную схему. Каково же было его удивление, когда в Портленде, он столкнулся с нею нос к носу! Даже более того. Получив заказ проследить за одним человеком на званном вечере, он случайно наткнулся на липовое эскорт-агенство, где якобы сотрудничала эта крошка. Он от души тогда повеселился, заставив строптивую взбаломошную девицу играть по правилам, даже не подавая вида, что знакомы были ранее. Что же, девушка, все же вечером напомнила о себе, попытавшись обчистить Эдварда в номере гостинницы. И была застуканна на горячем.
А потом, спустя неделю они встретились снова, на старом заброшенном аэродроме, где тусовались местные стритрейсеры. И оттуда уже уехали вместе. Но увы, вместе они прожили едва больше трех недель, как Николь без следа исчезла из города. Конечно, Эдвард попытался ее найти. Даже ту компанию уличных гонщиков перетряс. Но результат был нолевой. И пустая квартира, которую он снял на пол года вперед, более его не привлекала. Он даже ее уступил одной знакомой, которая неоднозназчно намекала, а потом и в открытую заявила, что готова жить с Эдвардом. Вот только ... Рана была достаточно глубока. И испытывать нежные чувства к женщине - это было непозволительная роскошь. Больнее всего бьют те, от кого не ожидаешь ударов. И жизнь научила ждать их - со всех сторон.
Туда, где красиво... Черт, ты опять напомнила, что я в этом году пропустил карнавал в Рио. Дикий так расхваливал, что я уже двадцать лет мечтаю туда попасть... И опять, из года в год - не фарт. Хотя, красиво - это понятие довольно размытое. Красота бывает разной. Как и восприятие красоты. Все индивидуально. И ввсе очень и очень сложно...
Да, все индивидуально. И Поллард это знал. Взять то же понятие о комфорте. Для одних комфортные условия обитания - крыша над головой и питьевая вода в пределах досягаемости. Другие просто не могут жить (могут, конечно. Просто слишком высоко себя оценивают) без джакузи и пентхауза. Хотя, по честному - человеку, для вполне приличного существования, нужно не так уж и много. Однако, в этом ключе, заявление "куда угодно" рассматривалось исключительно как фигура речи. Когда-то, они отдыхали группой, в одном из баров, после очередного возвращения из коммандировки и поднялась подобная тема. Камый старщий в группе, командир Метт Грейвор, так и сказал, что уедет в Канаду или Мексику, подальше, когда прийдет срок. Но так и не уехал, оставшись на бумажной работе, после списания. Да и сам Эдвард, пару недель успел пожить на территории северных соседей. Да, там тишина и достаточно красивые пейзажи дикой природы. И можно было бы вполне прилично устроиться, однако, Поллард в глубине души надеялся, что слова произнесенные девушкой имеют реальный смысл. Нет, никто не собирался тащить Грейс в Скалистые горы, или В Сьера-Мадре. Ни в район Великих озер, где плотность населения достигает местами десяток человек, на сотни тысяч акров. Однако, жить за городской чертой, в тишине и спокойствии... Впрочем, подобные планы, вполне реалистичны в исполнении, хотя не так сразу все делается. Хотя, как говорится, была бы мотивация.
- За город поедешь?- намеренно упуская упоминание о Федеральном Бюро, понимая, что для подобных разговоров, не самое лучшее время и место, предложил Поллард. Впрочем, если они не покинут пределы округа, придраться будет почти не к чему. Подписка, на которой могла находиться Магнуссен, распостранялась юридически на ограничение свободы перемещения в пределах города... Если бы ее арестовали и предьявили обвинение, основанное на прямых уликах или достаточно веских косвенных. А так, определенная свобода перемещения сохранялась. Хотя, в данном случае, Поллард бы не остановился перед тем, как "подсолить чай" какому-нибудь чиновнику из департамента правопорядка. Конечно, он и сам, на положении подневольного, но данное обстоятельство его особо не отягощало. Лишняя головомойка, одной больше или меньше,- Я бы предложил даже проехаться в Мексику. Но тогда твоих клиентов прийдется не передвигать, а совсем передаввать другому психологу. Впрочем, Бразилия - более веселый вариант, учитывая что там нет экстрадиции.

0

16

А Поллард, всё также не изменяя себе, делает вид, будто между ними не произошло ничего дурного - удивительный принцип, не правда ли? Намеренно игнорировать шипящие искры от трения подобных кремню непреклонных характеров и цепляться вниманием исключительно за положительные возможности. Такой разумный, рациональный оптимизм - очень в его стиле. Очень в его духе - вот так защищать своё хрупкое бессознательное, отзывающееся в сознательном блоке неуверенностью в разрешении социальных конфликтов. Избегание неловкости, тревожащего смущения, слишком тонких, одновременно сближающих и кажущихся в чём-то чрезмерно пафосными фраз - стоит признать, что не редко и Грейс грешит тем же, но совсем по иной причине. Увы, вовсе не потому, что сомневается в успехе сглаживания острых углов или же от того, что не может подобрать нужных и правильных слов в тот или иной животрепещущий момент. Не из-за страха нечаянно обидеть или же неуверенности в собственных чувствах, как центрифуга, неустанно выкручивающих душу наизнанку по бесконечному кругу... Нет. Лишь только из-за безразличия. Из-за очень хорошо скрытого за приветливой, отточенной улыбкой совершенно наплевательского отношения, казалось бы, ко всем кроме себя - вполне ожидаемый результат почти что десяти лет намеренно-эгоистичной жизни, умышленно воспитываемого в себе нарциссизма, грубой чёрствости, безжалостной холодности ко всем и, как бы ни было странно, на самом к себе самой в первую очередь... Да, если бы только знал Эдвард как дорого стоит ей ослабить давление утончённых лаковых туфель, душащих изо дня в день своей подошвой все чувственные порывы искренности, к которым склонно женское естество. Какой это страшный риск для её затравленного сердца. Какой это для неё переламывающий все позвонки в хребте гордости отчаянный шаг - откровенное, честное признание своей неправоты. И более того - просьба о прощении.

И, конечно же, с одной стороны она всячески желает узреть явное признание мужчиной своего своеобразного подвига: услышать откровенные слова прощения, некую невербальную реакцию вроде умилительно-снисходительной улыбки, а ещё лучше получить в ответ какое-нибудь привычное классическое клише, из которых она выстроила вокруг себя крепость, отгораживающую её от опасного мира. "Не обращайте внимания", "не берите в голову", "это всё мелочи" - десятки, а может быть и сотни формальных фраз в ответ на формальные извинения, не таящие за собой ни капли истинного раскаяния. С их помощью гораздо легче жить, ведь куда проще скрыть правдивые чувства за ничего не значащими словами, чем высказать искренние волнения как на духу. Да и к чему этот порыв, если в реальном мире они давно потеряли свою ценность? Всё это действительно бессмысленно и глупо, пока на жизненном пути не появляется человек с иной точкой зрения, с иными принципами и взглядами, которые должны были по всем правилам давно искорениться в обществе, где суррогат предпочтительнее оригинала. Но если всё-таки встречается подобный человек, то всё происходит совершенно по-другому, совершенно иначе, как происходит сейчас в этом маленьком уютном кафе. И тогда, как ни странно, вариант "с другой стороны" оказывается в самом деле гораздо более подходящим. По крайней мере в этот миг...

- Конечно, поеду, - приглушённо звучит в ответ женский голос, - с удовольствием, - и подтверждением честности заверения служит естественная улыбка, заменяющая собой точку в конце предложения, высказанного с облегчением. Поразительно, но именно облегчение на душе труднее всего скрыть даже опытному актёру: успокоить прерывистое дыхание, выровнять тон будто падающих по ступенькам слов и невольное дребезжание в голосе, лишающегося чистых звуков за перекрывающим горло комком напряжённого волнения - задача, подвластная лишь корифеям этого искусства, а уж простому человеку и вовсе не под силу удержать этот чёртов камнепад, обрушивающийся с души в одно мгновение с невероятным грохотом, с отвратительным гулом бьющихся друг о друга кусков земляных пород, разлетающихся острыми ошмётками, освобождающими эфемерную субстанцию в груди, которая впервые за десятки лет ощущает лёгкость и небывалую жажду, утоляемую Грейс жадными вдохами воздуха и глотками холодного кофе, чей вкус горьковатых ноток средней прожарки зёрен и смягчающей их нежности всё ещё воздушной пенки молока теперь кажется куда насыщеннее, чем несколькими минутами ранее. - Текила и карнавалы - тоже отличный вариант, - возвращая на стол наспех схваченную чашку совершенно пустой, Грейс берётся пальцами за ворот платья и подёргивает его, словно веер, обмахивая будто бы распалившуюся до красна от волнения кожу. - Правда, я даже не знаю какой из этих вариантов лучше: танцы в самбреро или полуголые красотки в перьях? Ты меня озадачил, Котик. Я прямо-таки растерялась в выборе, - Магнуссен переводит задумчивый взор, рисующий в воображении яркие картинки обоих увеселений, на немногословного мужчину с серьёзным видом и широко улыбается ему, едва сдерживая смех. - Как думаешь, мне бы больше пошло дерзкое самбреро или розовые перья? Или лучше сразу и то, и то? М? Я жажду красочного ответа! Может пойдём отсюда, и ты расскажешь мне тет-а-тет о своих тайных фантазиях по пути домой?

0

17

управление ФБР в штате Аризона.
В защищенном от дневного света кабинете, возле стола, с светопоглощающим покрытием, сидело пять человек, одетых в строгие деловые костюмы. Вероятно, каждому из присутствующих хотелось бы оказаться сейчас в другом месте и за другим занятием. Но работа, для этих людей - превыше всего... Тем более, речь ведь шла о "интересах национальной безопасности". Хотя, каждый из присутствующих, вкладывал свой смысл в это избитое выражение. Зачастую это была власть. Понятие эфимерное и размытое, но весьма пьянящее. Да, в отличии от большинства, этим людям, заложникам системы, которая стала производной, вытекающей из самой структуры "вертикали власти". В отличии от большинства других смертных, которым власть нужна более для обогощения, этим людям нравилась сама власть. Ее вкус. Возможности. Имея в обществе средний социальный достаток, "средние"  авто, квартиры, домашних питомцев, среднестатистические заботы о своевременной подстрижке газонов и оплаты по кредитам, среднестатистические медицинские карточки, с такими же заключениями специалистов, тем не менее, имели нечто большее. Рычаги управления обществом и правом вершения человеческих судеб. Будучи частью системы, деталями сложной машины, по сути, не принадлежа себе, тем не менее, неся на себе принятия решения за судьбу других людей, с которыми, зачастую, даже не пересекались в жизни. Ну и полноту отвественности, за свои решения, тоже. В их руках оказывались хитросплетения человеческих судеб и событий, а потому и их можно отнести к существам иного порядка. Более высокого ранга...
- Господа, мы не на лекции о этике и морали. И ситуацию вы знаете не хуже меня. А она достаточно напряженная. Новый вид контрабанды, которая может добраться и до нас. Мы должны быть готовыми...
Сидевшие за столом кивали в знак согласия. Ситуация в пограничной зоне с Мексикой - всегда была напряженной, и причиной тому была изначально - внешняя политика доминирующего в регионе сильного соседа, диктующего условия сосуществования на одной территории. Тот факт, что СНБО Соедененных Штатов неоднократно навязывало свое видение внутренней политики в соседних государствах, вмешивалось во внутренние дела других стран, под любым предлогом и без оного - в этом веке приносило результаты. Но никогда лесоруб, расчищающий для себя участок не заботился о том, что думают по этому поводу жители леса. Право силы... Да, в борьбе за выживание, доминирующая особь всегда будет стараться удержать, укрепить свои позиции, и не дать поднять голову угнетенным. История человечества была построенна на этих принципах. Но она так же помнила и те многочисленные случаи, когда гнет угнетаемых превосходил возможно допустимые рамки и великие империи, сотрясали бунты, восстания. Так было в древнем Риме, так было в Париже, так было и в Британских колониях. Увы, но корыстолюбивые интересы бизнес-элиты общества, зачастую более провоцировали конфликты, нежели содействовали процветанию государства. "Американская мечта" с каждым годом все менее успешно скрывала за расползающейся по всем швам маску "успешного человека", из папье-маше, обнажая ненасытный фанатический оскал одержимости безграничной властью. И за многими чиновниками, служащими, которые должны были бы, в меру своих обязанностей, следить за благом общества, числились довольно темные дела, сомнительного содержания. Но дело не сколько в коррупции, изнутри разрешают ей систему, поскольку это - всего лишь следствие первичного синдрома - превышение власти. Допустимых разумных ограничений. Если человек вызвал лавину, то не стоит стоять у нее на пути...
Экономическая ситуация в аграрной Мексике, где все полезные ископаемые принадлежали северному соседу, а земля в большинстве своем не представляла собою ценности, давая скудные урожаи, с каждым годом становилась напряженней. Население католической страны, где церковь  резко осуждала аборты, росло, на фоне всеобщего обнищания нации. Ни для кого не секрет, что впечатляющий процент населения, в той или иной мере был задействован в криминальных кругах. Тем более, соседство богатых Штатов, кичившихся на весь мир своими миллионерами, тому способствовало. Хотя, если разобраться, то подавляющее число самих американцев были столь же зависимы от государства, из-за кредитов. Хоть студент, хоть бизнесмен, хоть фермер - все были, по факту, в кабале и миф свободы давно уже растаял в трезвых головах. Существовал лишь принцип доминирования в пирамидальной системе, которая могла обрушиться от хорошего толчка. Весь либерализм заключался лишь в том, чтобы осуществить принцип "разделяй и властвуй", главная задача которого - раздробить слепую массу общества, развести их в разные углы. Не дать объединяться для новых революционеров. "Внешние и внутренние враги, стремящиеся подорвать основы демократии" - не более чем сказка, для налогоплательщиков. Более зрелые умы понимали, что этих самых "врагов" государство само создавало, дабы удерживать контроль над гражданами, в первую очередь. Теперь же пришло время пожинать плоды семян раздора, щедро разбрасываемых по всему миру. И страдать доводилось, как обычно, в перую очередь простым обывателям, налогоплательщикам, гражданам страны. Менее всего защищенным от актов возмездия, со стороны мусульманских государств...
Еще во время войны в Персидском заливе, когда впервые Америка, "охваченная праведным негодованием попранем прав человека и демократии"  понесла эту самую "свободу" при помощи ракетно-бомбовых ударов по территории государства другой части света, по-факту, сунувшись в чужой монастырь со своим уставом". Тогда мировая общественность, охваченная волною либеральных идей, поддержала, и стала завязана "кровью и золотом". Война, которая началась еще во времена крестовых походов европейцев в палестину, получила новый виток, новое обличие. Да, армия Кувейта и Ирака, технически уступавшая военной машине блока НАТО, была просто не в состоянии противостоять нападению. И с тех пор, почти ежегодно, на Ближнем Востоке и Средней Азии не прекращались стычки, в которых гибли многие сотни и тысячи мирных людей. Гибли так же и простые парни из Тенесси и Миссури, Вайоминга и Канзаса. Арлингтонское кладбище ежегодно пополняется свежими могильными камнями, которые составляют лишь процент от потерь. Но не это самое жуткое. А дело в том, что война уже стучалась в двери каждого гражданина Штатов. Коварно. Без предупреждения.
Терроризм. Оружие обреченных. Вероятно, больше всего внимания защите от террористов приделяется именно в Штатах, в сравнении. И это не зря, ведь именно США является "целью номер один", для всех обиженных американской внешней политикой. Смертники-шахиды, свято верящие своим духовным лидерам, устремились на священную войну. И все чаще на границе с Мексикой отмечались иммигранты не только латиноамериканского происхождения, но и жители мусульманских государств. "Контрабанда смертников" представляла нечто новое в практике как погранично-таможенных служб, так и всех структур, задействованных во всех сферах национальной безопасности.
-  Господа, Вашингтон ждет наших предложений. Мы здесь, как говорится, более в курсе ситуации на границе, а потому желательно, предоставить отчет по ситуации, как говорится, на местах. И мы нуждаемся в поддержке со стороны общественного мнения, кстати. А некоторые из ваших подчиненных, позволяют себе не совсем корректное поведение. Кстати, не согласованное с вышестоящим руководством,- говоривший сделал красноречивую паузу, обводя взглядом присутствующих, задерживаясь на одном из них,- Эмерик, старший агент Алистер Грейвз, в вашем ведомстве. Мне тут попался отчет, по вербовке внештатного сотрудника В-класса, Грейс Эйприл Магнуссен... Потрудитесь объяснить необходимость столь "топорной" вербовки... У меня здесь есть рапорт от старшего специального агента Корбина, который утверждает, что подобная публичность и привлечение внимания - весьма не на пользу дела... У этой Магнуссен в близжайшем кругу общения недавно появился некто Поллард, на которого уже за пару месяцев собралось целое досье... И закономерный вопрос: не слишком ли перестарались?
- Разрешите?- один из сидевших у стола кивнул на рапорт,- я ознакомлюсь с этим делом в аналитическом отделе планирования, и попытаемся что-то предпренять. Не хватало еще очередного скандала, в котором всплывет Бюро. Журналистам только дай возможность зацепиться за что нибудь. Скандалы нам меньше всего нужны. А пока, считаю, нужно отпустить гайки. Господа, не стоит давить на сжатую пружину. Она либо сломается, либо даст нам в глаз... Этот Поллард,  который собирался воевать в одиночку против целой банды - довольно непредсказуемый человек. Никто же не хочет получить психа, с жаждой справедливости, который знает саперное дело и спецподготовку контрразведчика? Но и лишние трупы, нам, тоже не к чему...
- Что предлагаете?
- Для начала, официально объявить, что мисс Магнуссен - не является причастной к убийству этого Дерека Колмана. Что у полиции появилась новая версия и новые подозреваемые. Снять наружное наблюдение, но покопаться в ее прошлом. Довольно интересная личность. Подключите наши связи в Англии.
- А с Поллардом что?
- Его досье имеет пробелы и несостыковки, но с ним как раз проще... Полная липа, которую слепили в кадровом отделе SAD, по запросу. А правдой никто и не поделится. Да и незачем. Факт неоспоримый - он на нашей стороне, и не стоит давить на таких людей. Полевые сотрудники, зачастую, могут доставить массу неприятностей, по сравнению с которыми - одиннадцатое сентября - не более чем Хеллоуин в младшей школе...
...

Кафе. Финикс...
...
Два твердых характера доминирующих особей... Это первое что приходит на ум, если разобраться во взаимоотношениях Этих двоих. Обое - личности неординарные, незаурядные. Каждый из них прошел свой достаточно тернистый путь, набивая свои мозоли. Каждого жизненные обстоятельства шлифовали по-своему, но результат был один - наличие твердого остова и крепкой основы. Кто знает, может в другое время, в другом месте, Грейс сводила бы Гая Юлия Цезаря и Марка Антония с ума, не хуже чем Клеопатра, а Поллард был бы более достойным соперником тому же Гектору или Ахиллесу. Возможно, она бы более вдохновляла на штурм Орлеана, нежели Жанна Д'Арк, а он бы более успешно противостоял Саллах А-Дину при обороне Иерусалима... В другое время, в другом месте...
Но им, как и многим из их предков, дано было "здесь и сейчас", и если уж судьба свела их в месте, то это было не просто так. В жизни каждый человек знакомится с многими другими, но лишь отмеченные судьбою оставляют на твоем пути несгладимый след.
Некоторые говорят, что есть пары "просто созданные друг для друга". Идеальное сопряжение, словно две половинки единого целого. Возможно так оно и выглядит со стороны. На самом же деле, эти "половинки" притираются друг к другу. Иногда, даже с искрами. Но они либо быстро теряют интерес к друг другу, интуитивно понимая что это не тот партнер, либо же, находят все больше точек соприкосновения, пока не срастаются в единое целое, намертво пришивая друг друга стежок за стежком, словно это два куска ткани, которым должно стать единым целым.
- Конечно, поеду... С удовольствием... - ее голос звучит спокойно и слегка приглушенно, Но этого более чем достаточно, чтобы почувствовать, словно монолитная скала сползает с плеч. И хотя внешне это особо никак не выражается, но мужчина, все-же чувствует определенное облегчение. И мимолетное прикосновение к реке девушки наполняет его невиданным доселе чувством какого-то восторга. Однако, тактильный контакт столькороткий по времени, что едва ли успевает почувствовать ее тепло. Срабатывает привычка быть "нечитаемым", хотя где-то, в глазах мерцают новые тихие огоньки эмоций. Новых эмоций, которые никогда еще не пробивались наружу. Хотя внешние признаки, все же присутствовали. Резко пересохшее горло, которое коварно запершило и заставило потянуться к своей чашке с едва теплым напитком, уже почти полностью потерявшим свой оригинальный вкус и аромат. Но все же, это приносит некоторое облегчение. Но тут же появляется ощущение тесноты. Не только одежды, но и всего этого окружения, помещения с аккуратно раставленными пустыми столиками, этого зала, с немноголюдной аудиторией, абсолютно равнодушных невольных свидетелей, которые даже не глядят в их сторону. Да и не нужны они, по сути. Тем более, что завтра никто из них не вспомнит странную парочку в конце зала. если не напомнить, конечно.
- Текила и карнавалы — тоже отличный вариант...- Даже захотелось поймать "на слове" Грейс, и через год, в следующий февраль, поехать на знаменитый Бразильский карнавал в Рио-де-Жанейро, Но Поллард руководствовался принципом - "Не загадывай на завтра, ведь у Создателя скверное чувство юмора". До следующего года еще довольно долго. И кто знает, что может произойти в следующую секунду. Хотя... Иногда человеку так хочется поверить, что все будет хорошо!
- ... Как думаешь, мне бы больше пошло дерзкое самбреро или розовые перья? ...- Собственно, особых фантазий, на эту тему, у Эдварда не возникало. Да, с потрясающей фигурой Грейс, пошли бы карнавальные костюмы бразильских зажигательных красоток, от взгляда которых у мужчин становятся ватными ноги. Да и с Стетсоном или сомбреро, она бы имела определенный шарм, несмотря на простоту головного убора. Черт, есть такие женщины, на которых что не одень - все равно, смотрится, как седло на старой корове Хостерской породы, а есть такие, которые в любых обносках не теряют своего шарма и очарования. И Полларду оставалось лишь улыбнуться в ответ.
- Гм... Ладно,- Поллард первый приподнялся, протягивая руку Грейс, кивнув коротко головой,- пошли отсюда.... Домой... К тебе? К черту! Какая разница! Главное - с тобой...
Если честно, то идти к Грейс, ему не было особого желания. Как и садиться руль ее автомобиля, предварительно усадив на пассажирское место девушку. Все-таки, несколько помятый и "потертый" внешний вид, неважно сочетался с раскошным салоном автомобиля и ее дизайнерской квартиры. Но это были условности. На которые, впрочем, можно и не обращать внимание. Садять в автомобиль, он отключил свой телефон, дабы "выпасть из этого мира" для всех, кому вдруг срочно захочется позвонить, и усевшись за руль, неспешно завел двигатель, так же неспешно выехал на дорогу, вливаясь в общий поток движения. Работа, приказы, распоряжения... Все отошло на задний план, в присутствии девушки, и хотелось самого обыкновенного вечера, в котором не задумываться о чем-либо. Не беспокоиться. Хотелось тишины и расслабиться. Просто , перестать быть частью этой вселенной, а побыть с нею вдвоем. Только он и она.

0

18

- Каким ты видишь мир?
- С тобой или без тебя?

Среди учёных умов существует не мало гипотез о существовании мультивселенной. Грейс, конечно же, в них совершенно ничего не смыслит - собственно, как и в тонкостях криминальных сетей, государственных заговорах и до отвращения грязной в своей подноготной, пресловутой политике. Но если бы смыслила, то наверняка она нашла бы для себя твёрдые доказательства присутствия этого интересного, даже в какой-то степени магического явления. Однако в силу своих познаний теории о параллельных мирах для неё остаются исключительно полётами безграничной фантазии мечтателей, а потому женщина глубоко убеждена, что её судьба решается только здесь и сейчас - в мире маленькой кофейни с фиолетовой дверью в центре Финикса. На самом же деле всё обстоит совершенно иначе, поскольку в другой части города, в управлении ФБР в эту самую минуту точно также решается её судьба, но без вездесущего участия эпатажного психолога. Консилиум из пяти серьёзных мужчин в строгих костюмах и с не менее строгими лицами обсуждает "маленькую женщину" на своей встрече и выносит вердикт её будущему, основываясь на тех самых понятиях, в которых она не разбирается ни на йоту. Они решают что с ней делать и как ей быть дальше, без особого интереса листая досье в тонкой папке, отражающее тридцать с лишним лет жизни англичанки, напечатанные четырнадцатым шрифтом на белоснежных листах бумаги. Листают, хмыкают, потирают подбородки, анализируя полученные данные, и оценивают насколько перспективна её жизнь для их личных целей. Тем временем мисс Магнуссен глубоко убеждена, что свою судьбу она вершит сама... точнее, она и тот мужчина, который сейчас рядом с ней и, не смотря на её не самые приятные признания, всё ещё протягивает ей руку.

Этот жест имеет для неё важное значение, а потому действует подобно закиси азота, вливаемого в двигатель гоночного автомобиля - её приподнявшееся после откровенного разговора с Эдвардом настроение набирает обороты, и, кажется, того унылого, раздражённого состояния, в котором Грейс тонула ещё час тому назад, будто бы вовсе никогда и не было. Заменяющее ей опору под ногами ощущение власти над собственной жизнью выдёргивает женщину из топких вод уныния, и Магнуссен изо всех цепляется за этот спасательный круг, всё восторженнее вдаваясь в рассуждения о пёстрых бразильских костюмах и чувственных самбреро. Не особо существенный в глобальном смысле разговор помогает ей удержать равновесие, свою стойкую, постоянно подвергающуюся сомнениям позицию в отношении оптимистичного будущего, которая всё-таки ещё пошатывается, когда женщина углубляется в молчаливое размышление по дороге домой. Делает передышку в нахлынувшем на неё многообразии чувств, стараясь удержать себя в рамках, и без всякого энтузиазма смотрит в окно, вжимая пальцы в ладонь, ещё хранящую ощущение от прикосновения руки Эдварда.

"Спокойно, девочка, вдохни и выдохни. Держись, Грейс... Как не удивительно, но похоже всё обошлось и, возможно, даже более или менее вернулось в естественное русло. Эдвард рядом даже после всего что с тобой было, и, давай откровенно, детка, все твои сомнения - это лишь следствия старых кровоточащих ран. Они ещё ноют, они не зажили до конца, и это нормально, что тебя терзают подозрения. Ты ведь не только психолог, Грейс, ты, чёрт подери, ещё и человек! Обычная женщина, которая плевать хотела на вбитые на подкорке мозга знания, когда тебя обуревают эмоции. Посмакуй их. Переживи. А затем всё хорошенько проанализируй. Ты это умеешь в отличие от многих. Да, тебя мучают вопросы, но это тоже естественно и нормально. Дай время себе и ему. Твой Поллард - даже не ларец с секретами, а самый настоящий лук с сотней одёжек. Начнёшь сама добираться до сердцевины - захлебнёшься в слезах. Он только сам может захотеть раскрыться, а ты - лишь предоставить ему такую возможность. Не сходи с ума, милая, просто не сходи с ума. Эдвард уходит и скрывается не для того, чтобы отделаться от тебя, а лишь затем, чтобы снова к тебе вернуться - разве это не стоит проклятого терпения?"

Она прикусывает фалангу согнутого указательного пальца на правой руке, не отрывая взгляд от череды зданий, сменяющих друг друга за окном автомобиля. Центр города, вечерний час пик - людей на дорогах и улицах столько же, сколько взбалмошных мыслей в голове Грейс, не поддающихся никакому порядку. Сплошной хаос, среди которого, словно маяк, помигивает местоимение, впервые приставляемое ею к имени мужчины - "твой" - оно же "свой" в контексте мысленного диалога с её более мудрым и сдержанным внутренним "я". За все месяцы знакомства Магнуссен ни разу даже в шутку, даже в мыслях не думала об Эдварде в подобном ключе, а сейчас это словосочетание настолько естественно проносится в её размышлениях, что женщина не сразу замечает причину того звоночка, что тревожно всколыхивается у неё в груди пока она не осознает причину его появления... Её Поллард, её мужчина - что-то есть в этих словах необычайное, что-то придающее некий особый шарм человеку в глазах того, кто приписывает субъекту своего интереса подобное уточнение. Грейс слегка отворачивает голову от окна, чтобы лучше рассмотреть Эдварда, ведущего автомобиль - он видится ей всё тем же, но и в тоже время совершенно другим - будто бы более знакомым, более близким, чем прежде. Как вернувшийся из долгой поездки родной человек, который в первые дни по возвращении ощущается немного отдалённым, но всё также "своим".

"Мой Поллард... Кажется, звучит так странно, но всё же так естественно и органично - даже не ломает язык, как часто бывает с новыми словами или фразами, пока они не заучатся до автоматизма... Мой Поллард. Мой Эдвард. Мой мужчина... Приятно звучит... Вкусно... А ведь это и правда! Это действительно так: он - мой мужчина! Не потому, что мы дошли до определённой точки в наших отношениях... Просто... Это как аксиома, не требующая доказательств. Незыблемый факт, к которым так неравнодушен Котик... Истина, не зависящая ни от моих суждений, ни от моих страхов или надежд - просто так сложилось; просто я не сразу это осознала. Он - моя противоположность со всеми шрамами и тайнами, хранящимися за десятком татуировок и хмурым взглядом; МОЙ мужчина. И как только я сразу это не поняла? Ведь мне об этом кричало моё тело, кричала душа, доверившаяся ему с первой минуты! Доверившаяся... я, которая после стольких предательств уже не надеялась, что смогу кому-то безоговорочно верить! А ему смогла... вот так - с первой минуты, не задумываясь! Доверила себя и свою жизнь, хотя я даже чеки перепроверяю в магазине! Всё жду подвоха... И с ним пыталась, но целиком и полностью проиграла эту битву. Купилась на эту серьёзную, мрачную физиономию, не терпящую сомнений! Родную серьёзную и мрачную физиономию, от которой становится тепло и спокойно на душе. Да, именно спокойно, именно хорошо как дома, даже если мы за сотни миль от него..."

Субъективности восприятия мира Грейс не перестаёт поражаться даже имея весьма обширную психологическую практику - она неоднократно становилась свидетелем отличного от её представления о мире у её пациентов, а также перемен в их взглядах под воздействием тех или иных обстоятельств. Она видела как меняются краски в их вселенных, как меняются они сами, затронутые этими изменениями, и испытывала тоже самое, когда её, не отличающийся постоянством и стабильностью, мир претерпевал свои необыкновенные изменения. Закусывая до хруста в суставе палец, Магнуссен совершенно отрешается от реальности, сосредоточивая всё своё внимание на профиле Эдварда, почти что не меняющем своего положения - её впечатлительный ум сканирует происходящие изменения в восприятии обновлённой реальности и записывает их в чёрный ящик, называемый в человеческом обществе "памятью". Раздаётся мерзкий щёлкающий звук сустава, и ошарашенная им женщина возвращается в реальный мир: - Прости, задумалась, - тот час парирует Грейс, скрашивая конфуз лёгкой улыбкой на сомкнутых губах. В ту же самую минуту в куда более конфузной ситуации оказывается Эмерик, держащий удар перед главой консилиума в управлении ФБР, который совершенно равнодушен к милым улыбкам. Эмерик молчит, дослушивая нагнетающий обстановку монолог главного спикера, и, когда приходит время его ответа, как и от правды, так и от лжи его спасает другой участник совещания, вдруг решивший проявить себя ради блага Бюро. Эмерик едва слышно выдыхает, чувствуя облегчение от мысли, что у него ещё есть время, чтобы придумать способ не выставлять идиотом прокурора штата, которого дважды весьма эффектно подставила собственная жена, требующая крови треклятого психолога в незамедлительном порядке. Выдыхает и Магнуссен, но совершенно по иной причине и куда более приятной, чем может себе позволить Эмерик.

- А ты вообще планируешь делиться со мной своими грязными секретами? Я, к слову, психолог, если ты забыл, и мне такие вещи безмерно интересны, - подпирая голову рукой, Грейс нарушает давно затянувшуюся тишину, нарочито растягивая слова в своём вопросе. До дома на Монро-стрит остаётся всего один квартал, но в вечернем заторе путь к нему кажется сравнимым с пешим путешествием до Бразилии. - Или в своём коварном плане по очаровыванию меня ты собираешься рассказать мне обо всем не раньше, чем возложишь цветы на мою могилу? Не смотри на меня так, Эдвард, я в любом случае умру раньше тебя... от любопытства, которым ты меня мучаешь! - в конце предложения она недовольно куксится, будто от съеденного за раз добротного сочного лимона, и фыркает на своего наречённого, которого всё так же продолжает предельно внимательно изучать. - Ты мне интересен. И я хочу, чтобы ты знал об этом. Но если хочешь и дальше пытать меня любопытством, то мы можем вместе подпевать всевозможным хитам, пока не доползём в этой чёртовой пробке до дома, - уже куда яростнее возмущается женщина, вдавливая в корпус приборной панели сенсорный дисплей, на котором никак не подыскивается нужная радиостанция, - или же поиграть в штаты. Я начинаю: Алабама! - Грейс отмахивается от дисплея, где так и не появляется нужная "волна", и откидывается спиной на сидение, скрещивая руки на груди и надувая губы. Её взгляд сверлит проклятый дисплей, а затем перемещается на Полларда, который вдруг становится полосатым, когда она смотрит на него сквозь пряди чёлки. Мгновение они оба молчат, вглядываясь в глаза друг друга, и Грейс вдруг заливается по-детски открытым смехом. В тоже мгновение в управлении ФБР принимается окончательное решение о её дальнейшей судьбе, но Магнуссен всё так же верит, что сама вершит свою судьбу... точнее, она и тот мужчина, который сейчас рядом с ней и терпит от неё шутливый тычок в плечо, подталкивающий его к участию в детской игре: - А-ла-ба-ма-а-а-а, Эдвард! Свит-свит-хом А-ла-ба-ма! Называй на "эй"! Давай, это весело!

0

19

"В душе человека есть два волка. Злой и добрый. И всегда тот побеждает, кого лучше кормят".
Индейская мудрость.

Она прикусывает фалангу согнутого указательного пальца на правой руке, не отрывает  от окна, в котором длинной чредой выстраиваются серые дома кварталов, кичливо и разляписто украшенные размазанными яркими пятнами реклам. огни автомобилей становятся ярче, в предвечерних сумерках, надвигающихся с востока и медленно захватывающих весь этот расплывающийся за стеклом автомобиля город, безликих равнодушных людей, которым на все и на всех всегда плевать, кроме себя и своих нужд, потребностей. Своих желаний... Отличаются ли они от них, тех, чьи лица проплывают мимо? Да, по сути ничем, разве что есть один маленький нюанс. Существует некое единство, тайное и явное единство двух душ, готовых противостоять этому равнодушному миру одиночек. Нет, не бросать ему вызов. Это глупо и по-юношески наивно. Но стойко противостоять, держа оборону в случае нападения извне за едва заметный в темноте душ, которые впитали из этого мира достаточно сажи сгоревших чаяний и надежд, проблеск чего-то нового, необычного.
Грейс, которая вызывала самое настоящее смятение, переворачивала одним своим существованием в его реальности все устои. Тот вечер, когда он остался в лифте, был действительно, точкой невозврата. Вехой, всадником апокалипсиса его прошлого мира. Старый мир, где против всего света стоял одинокий, ощерившийся на всех, никому не доверяющий зверь - разваливался под его лапами на куски и мужчина чувствовал, что теряет опору. Однако, не было той обреченной решимости, Которая всегда заставляла вставать и идти, ползти, обливаясь собственной кровью. Не было стремления превзойти себя, свои силы и возможности, пределы своей выносливости. Но была хрупкая, как первый проклюнувшийся росток, сдавленный морозом, надежда, вера. Да, Поллард доверял Магнуссен, и это был не голос разума, а голос инстинктов. В конце-концов, природой так заложено, что он мужчина, а она - Женщина. Его женщина, черт возьми, которая толком не знала, кто он и откуда, чем занимается и занимался ранее, но видела его шрамы, татуировки с уголовным уклоном, знала, что он профессиональный открывальщик одноразовых пакетов с едою и консервных банок, и не совсем уверенно чувствует себя, когда на столе более трех столовых приборов. И она не та глупая девчонка, которой нужна экзотика в жизни и возможность выделиться, хотя бы нестандартным ухажером, заливающая кучу фотографий на свои соцстраницы.
Более того, складывалось впечатление, что Грейс, чье кредо было надменность и нарциссизм, несколько сдала свои позиции, добровольно уступая их как и роль стороны, принимающей решения в его руки, и это было для нее, уж несколько несвойственно. Для такой женщины, которая очень много добилась сама, и основой этого было только ее индивидуальные качества и заслуги, принять роль ведомой... Для этого должен быть сильный мотив.
Любовь ослепляет. Она награждает безумием, помрачением. Она дарит эйфорию и чувство вседоступности и вседозволенности. Она уменьшает проблемы до размеров пылинок, и возводит в центр мироздания объект обожания. Любовь слепа и полна энергии, в своем полете, она не видит ни сетей, ни преград, ни ловушек... Любовь это яд, наркотик, вызывающий самую сильную зависимость и самую стойкую эйфорию. И ее никогда не бывает достаточно...
- А ты вообще планируешь делиться со мной своими грязными секретами? Я, к слову, психолог, если ты забыл, и мне такие вещи безмерно интересны,-  Неужели все так и есть? И это должно бы было сыграть роль ведра холодной воды, на голову, отрезвить, заставить мобилизоваться, проснуться того самого демона недоверия, который бы разъедая весь мир жгучей кислотой скепсиса заявил, что он, Поллард - для нее не более чем интересный объект, для изучения, и весь интерес к нему - основан на профессиональном любопытстве. Но демон, почему-то что-то буркнув несуразное, только пожал плечами и скрылся куда подальше. И даже, как ни странно, не выбросил кричащий транспарант "А я предупреждал!"
Было похоже, что несмотря ни на что, "светлый волк", как-то умудрился, в последнее время, получать пайку получше, чем его соперник. Но Поллард даже после такого заявления, не торопился приоткрывать карты. Да и был ли смысл, сейчас? Прошлое... Его хотелось отпустить, отречься от него, забыть и не думать, но оставалось лишь завидовать тем, кто страдал амнезией. И понимать, что никогда, ни при каких обстоятельствах не должен нарушать присягу. Пару раз Поллард слышал о таких вещах, что "агенты" Центрального Разведывательного Управления, признавались о своем статусе, своей работе. И даже добровольно, что уже сам по себе нонсенс для секретной закрытой организации, отстаивающей интересы государства. Ну на этот счет, у техасца были свои домыслы, среди которых доминирующее место занимал вывод, что эти люди были в Ленгли, ведь иногда там устраиваются экскурсии и "дни открытых дверей, для прессы". Но дальше кадрового подотдела, они не зашли... И заявление о преждевременной кончине, вызывает только легкую улыбку. Она шутит, значит все нормально. Стресс преодолен. И скорее всего, Грейс вскоре достаточно успокоится, почувствовав себя в безопасности и умиротворении, что даже не вспомнит за "забытую в автомобиле папку", в которой лежали уже не столь важные документы, по своей значимости. Разве может какая-то бумага, пусть и с официальными печатями и размашистыми подписями, быть важнее этой женщины?
...- Но если хочешь и дальше пытать меня любопытством, то мы можем вместе подпевать всевозможным хитам, пока...- осталось доехать до перекрестка, свернуть и еще раз свернуть, теперь уже на парковку ее жома, устанавливая ее "мерина" в привычное "стойло". Не более. И эта детская игра...
Всего лишь невинная игра на смекалку и память. И имеющая определенный подвох. Просто в ней всегда выигрывает тот, кто начинает. Всего шесть штатов имеют название на "А" и пять из них - на "А" и заканчиваются. А шестой штат, Арканзас - и является петлей, потому как на "С" существуют только Южная Каролина либо Южная Дакота. Ну, а оба этих штата заканчиваются на все ту же букву "А". Это вам не в города мира играть, где можно пол часа бомбить друг друга названиями, так и не загнав оппонента в ловушку.
- Аризона,- фактически бездумно ответил Поллард, мигая поворотом и демонстрируя возмущенный жест рукою, вв рамках приличия,- Ладно, я проиграл. Сдаюсь...- повернув голову к девушке, какую-то долю секунды внимательно рассматривал ее глаза и выражение лица, в котором мелькнула тень скуки и легкого разочарования,- Грейс... А я действительно по тебе соскучился... И ты даже не представляешь как.

0


Вы здесь » TEST » Игры Грейс » demons coming after me


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно